«Если», 1996 № 05 - [103]
И речь не только обо мне. Достаточно посмотреть экранизацию известного произведения, чтобы сказать, как складывались взаимоотношения автора литературного материала с режиссером. Я поклонник творчества Стругацких. По их повести «Пикник на обочине» Андрей Тарковский снял фильм «Сталкер». Фильм сделан мастерски, это творческая удача режиссера, но от Стругацких там ничего не осталось, кроме фамилии в титрах. Значит, Тарковский как личность оказался сильнее авторов. По-моему, режиссеру, коль скоро он взялся за экранизацию художественного произведения, и произведения глубокого, стоило бы повнимательнее относиться к тому, что представляет собой автор. В еще большей степени не повезло Стругацким с Сокуровым, выбравшим для собственного самовыражения их роман «За миллиард лет до конца света».
— Но кино живет по своим законам и обращается к зрителю на своем языке, ином, нежели литература. Возможно ли вообще отображение средствами кино произведений глубоких, тонких, со вторым планом и подтекстом?
— Совершенно верно, буквалистское следование материалу еще ни разу ни к чему хорошему не приводило. У меня была повесть «Похищение чародея», за постановку которой взялись сразу две студии — в Питере и Свердловске. «Ленфильм» перенес на экран каждое мое слово, и получилась тоска смертная. Во втором случае создатели фильма не плелись за литературой, но сумели создать произведение, вполне соответствующее моему замыслу.
И все-таки, где граница между полетом фантазии режиссера и его полным презрением к творчеству автора? Внутренний закон экранизации существует. Ни в коем случае не следуя за произведением, режиссер должен любить это произведение больше, чем себя.
— Неужели вы так и прожили без любви?
— Взаимопонимание я все-таки нашел. С очень малоизвестным режиссером Александром Майоровым. Он снял двухчастевку (менее получаса) по моему рассказу из Гуслярского цикла «Поступили в продажу золотые рыбки». Я не знаю, что такое мой «Великий Гусляр», но Саша сделал то, что я принимаю. Этой работе суждено было сгинуть безвозвратно, так как она подоспела аккурат к антиалкогольной кампании. Если читатель помнит, то в рассказе главным желанием наших гуслярских соотечественников было нескончаемое обилие водки. Майоров разыграл это очень смешно: за длинным-длинным столом, покрытым белой скатертью и уставленным множеством — наверное, миллионом — бутылок водки, сидят два человека с маленькими рюмочками. В это время балерины из Большого театра исполняют для них «Танец маленьких лебедей». Таково желание этих мужчин.
И еще один, весьма удачный, фильм снял Майоров по моей повести. Назывался он «Шанс».
Неплохо получился пятисерийный телевизионный фильм для детей «Гостья из будущего», снятый по моему сериалу об Алисе.
— Ни одни школьные каникулы не обходится без него.
— А принимали его с большой неохотой и присвоили ему низкую категорию, в результате чего мы с режиссером Павлом Арсеновым почти не получили денег. Вдобавок, во время съемок все срывалось. Так, по книге, немалая часть действия происходит в космическом зоопарке, где обитают экзотические звери с разных планет. Так вот, Арсенов построил в Сочи, на берегу моря, зоопарк, населил его искусно сделанными динозаврами и прочим диковинным зверьем. Дело было в октябре, так уж подоспело наше время, и хлынувшие дожди смыли всю драгоценную работу, а вместе с ней и целую серию фильма. Денег нам больше не дали: на телевидении с этим особенно туго, и в результате съемку делали в Сокольниках, заменив инопланетную фауну одиноким козлом. Видите, мягким, интеллигентным людям, каковыми являются Арсенов и Майоров, трудно быть режиссерами.
— И все-таки: история знает счастливее союзы?
— В качестве результата такового я назвал бы американский фильм «Бегущий по лезвию бритвы» по произведению Ф. Дика: по-моему, авторский замысел перенесен на экран вполне адекватными художественными средствами. Из наших экранизаций (правда, это не фантастика) назвал бы «Осенний марафон». Данелия бережно и с любовью отнесся к пьесе Володина.
— Вы закончив свое общение с кинематографом фильмом «Подземелье ведьм» Было это шесть лет назад, и, похоже, на этом экранизация отечественной фантастики вообще остановилась. Что произошло?
— В 80-е годы, и вы это помните, фантасты рвали на себе тельняшку и кричали: вот придет свобода, мы откроем журналы, будем печатать, что захотим. Мы такое напечатаем…
И тут пришла свобода. Журналы открылись… и закрылись. Ведь никто не предусмотрел, что свобода означает появление на рынке американской фантастической литературы, как и американского фантастического кино. Оказалось, что наши литература и кино совершенно не готовы к конкуренции. Оказалось также, что денег на фантастическое кино нет. На фильмы про крутых ребят, которые обкурились, кого-то зарезали, — находятся. То есть фильмы, отражающие нашу ужасную действительность за не очень большие деньги. А на фантастику никто не дает. Зачем? Стоит включить телевизор, и я увижу прекрасную картину, сделанную профессионалами в стране, где на это работает целая индустрия.
— Так ли уж прекрасно это кино? Ведь часто материал, положенный в основу таких фильмов, чрезвычайно скуден, идея банальна, но за счет всевозможных спецэффектов достигается небывалая зрелищность. Может у нас кризис не столько литературной, сколько финансовый?
