«Если», 1995 № 02 - [99]

Но бывает и обратное, когда дезинформация, наоборот, позволяет сохранить конкурентоспособность. Скажем, умелое распространение «дезы» очень помогает при создании так называемых проверочных ситуаций. Вот пример последнего времени. Одна из российских фирм, торгующих недвижимостью, стала замечать, что самые выгодные контракты перехватывают из-под носа конкуренты. Кто-то из своих явно продавал информацию на сторону, но кто? Обратились предприниматели в компанию, где работали психологи из бывшего КГБ. По совету последних работникам фирмы объявили, будто организуется специальное тестирование, после чего всем прошедшим его будет резко повышена зарплата. Одновременно через секретаршу босса пустили слух: никакое на самом деле это не тестирование, а просто планируется поголовная проверка на детекторе лжи. Когда об этом узнал один из заместителей главного бухгалтера, он немедленно уволился. Проблема была решена без особых материальных затрат, прослушиваний телефонов и так далее.

— Мне приходилось читать, что одна из наиболее успешных операций против Советского Союза в этой афере — дело «Конкорда», когда англичане якобы нарочно позволили русским похитить документацию по новому самолету, но подобрали ее таким образом, что «содранный» с «Конкорда» Ту-144 оказался к эксплуатации непригоден…

— Я такими сведениями не располагаю. Кстати, «Конкорд» как таковой — далеко не самая удачная машина. Его европейцы используют скорее из соображений престижа. Если на то пошло, то одним из самых удачных «активных мероприятий» против Советского Союза стало втягивание нас в гонку по СОИ — программу «звездных войн». С самого начала американцы понимали, что заявленные разработчиками СОИ цели — контроль за всеми пусками и уничтожение ракет из космоса — сомнительны. Однако они сумели произвести на советское руководство серьезное впечатление. И СССР вынужден был тратить на создание космического оружия астрономические суммы, хотя дело явно того не стоило.

— Говорят, что в Службу «А» брали отнюдь не самых перспективных работников, а просто тех, кто оказался не способен работать за границей?

— До некоторой степени это верно. Руководство было весьма компетентное, но что касается части сотрудников… Ну вот, допустим, провалился у меня человек в Норвегии. Куда я его дену? В другие страны НАТО посылать нельзя: даже если не появлялось никакого сообщения в норвежской прессе, все равно западные спецслужбы идентифицируют его моментально. Или еще проще — проработал офицер в загранкомандировке три года, а хороших результатов не добился. Как его трудоустраивать?

Службу активных мероприятий иногда рассматривали как отстойник для таких невезучих.

— А после окончания «холодной войны» операции по дезинформации проводятся?

— Конечно. Вот, например, историю с северокорейской ядерной программой американцы отыграли мастерски. В свое время я имел непосредственное отношение к ядерной тематике и сильно сомневаюсь, что КНДР могла близко подойти к созданию собственного атомного арсенала — просто хорошо представляю те технические трудности, которые им надо было преодолеть, и необходимый объем затрат. У нас, к примеру, вся Красноярская ГЭС в основном только на обслуживание ядерных объектов и работала!

Очень большие сомнения вызывает и эпизод с злосчастными шестью граммами плутония, задержанными в Германии якобы из России. Плутоний, кстати, очень высокотоксичный металл. Надо еще найти того камикадзе, который согласится его перевозить без специальных контейнеров и защиты. С другой стороны, охрана на объектах, где плутоний производят, поставлена гораздо более жестко, чем у нас в Ясенево — штаб-квартире разведки. У меня была возможность сравнить.

Но в любом случае: что такое шесть граммов? Для бомбы средней мощности нужно несколько килограммов. Все это очень похоже на инсценировку с целью ввести мировую общественность в заблуждение.

— А вы не сталкивались с попытками противника подбросить дезинформацию о том, что внутри вашей организации якобы действует вражеский агент? Известна история, когда в 60-е годы ЦРУ долго лихорадило от поисков советского «крота», имя которого, по дошедшим до руководства американских спецслужб сведениям, начиналось на «К», и был он якобы славянином?

— Такие слухи, попавшие к противнику, могут стать для него весьма опасны. Они вынуждают контрразведчиков работать вхолостую, выбивают из колеи весь коллектив.

С другой стороны, возьмем случай с Олдричем Эймсом, который выдавал нам американских агентов одного за другим. Очевидно, что его приходилось как-то прикрывать, и с помощью дезинформации тоже.

— Вроде инсценировки побега Виталия Юрченко?

— Михаил Любимов сейчас выдвинул в печати версию, будто Юрченко специально заслали для прикрытия Эймса. Я в этом сильно сомневаюсь. Юрченко ведь был начальником отдела в Управлении внешней контрразведки ПГУ и знал о наших работниках очень много. Даже если предположить, что Юрченко «героически» держался на допросах в ЦРУ, есть же достаточно известные психотропные препараты, ослабляющие самоконтроль… Нет, он и бежать потом из Америки, мне кажется, смог лишь потому, что перестал интересовать американские спецслужбы, ибо выдоили из него все возможное. Для советской разведки такая игра не стоила свеч.