«Если», 1995 № 01 - [48]

— Навсегда… А ты жестока, Марис.

— Я подумаю. — Марис допила киви и поставила пустую кружку на стол. — Ну хорошо, я буду его учить, если только он станет прислушиваться к моим советам.

— Отлично. — Сина поднялась. — Спасибо. А теперь извини, у меня работы по горло. — У двери она остановилась и повернула голову. — Знаю, Марис, как тебе тяжело, но уверена, что когда ты узнаешь Вула получше, то почувствуешь к нему симпатию. Он уважает тебя. Марис попыталась не выказать своего удивления.

— Он молод, Марис. И жизнь его была не из легких. К тому же сейчас все его мысли, все побуждения, как и у тебя всего несколько лет назад, поглощены тем, чтобы вернуть крылья.

Разгневанная подобным сравнением, Марис усилием воли сдержала готовую сорваться с языка колкость.

Несколько минут- стояла напряженная тишина, затем Сина вышла из комнаты и мягко затворила за собой дверь.

* * *

На следующий день начались заключительные тренировки.

Шестеро претендентов на крылья летали с восхода солнца до заката. Живущие на Сиатуте, Большом или Малом Шотане и других близлежащих островах студенты, чей черед в этом году еще не настал, разъехались на каникулы по семьям; в академии остались лишь те, чьи дома находились далеко. Молодые люди часами сидели на голой скале, во все глаза наблюдая за полетами счастливчиков и мечтали о дне, когда и им выпадет шанс выиграть крылья.

Сина, изредка опираясь на деревянную трость, но чаще размахивая ею в такт словам, выкрикивала со смотровой площадки советы и похвалы своим оперившимся птенцам; Марис летала рядом, наблюдала, предостерегала студентов громким голосом. Она сопровождала Реллу, Деймона, Шера, Лиа и Керра во время соревнований в скорости, состязалась сразу с двумя, предлагала им выигрышные варианты фигур воздушной акробатики.

Вул тренировался наравне с остальными, но Марис, хоть и помнила о своем обещании, наблюдала за его полетами молча. Опекать его, как других студентов, по ее мнению, было бы глупо. Ведь он уже как минимум дважды участвовал в Состязаниях. Однако за ужином она решила поговорить с ним.

— Как тебе наша кухня? — спросила она вечером в трапезной, усаживаясь напротив Вула.

— Вполне, — ответил он. — Да и в «Воздушном Доме» не было повода жаловаться. Летатели едят отменно. Даже летатели с деревянными крыльями.

Сидящая рядом с ним Релла принебрежительно отпихнула вилкой на дальний край тарелки кусок серп-рыбы.

— Стряпня Деймона ужасно пресная. Вот когда на кухне дежурю я, получается действительно вкусно. Я готовлю по южным рецептам, от души приправляю пищу специями.

Марис рассмеялась.

— На мой взгляд, специй в твоих блюдах даже с избытком.

— Я говорю не о специях, а о еде, — сказал Вул. — Сейчас у меня на тарелке не меньше четырех сортов рыбы и свежие овощи, к тому же в соус добавлено вино. Еды вдоволь, и вся она свежая. Так, как мы, питаются только летатели, правители да богатые торговцы.

Релла выглядела обиженной, Марис, нахмурившись, отложила нож и сказала:

— Ты не прав, Вул. Большинство летателей едят немного и только простую пищу. Толстеть для нас — непозволительная роскошь.

— Бывало, я ел рыбу, от которой смердило. А бывало, ел уху, где не попадалось даже рыбьего хвостика, — заметил Вул холодно. — Я вырос, подъедая крошки и объедки со стола летателя и буду счастлив до конца своих дней есть такую простую пищу, какую едят летатели. — Слово «простую» он произнес с нескрываемым сарказмом.

Марис глотнула вина и переменила тему разговора:

— Вул, я хочу поговорить с тобой о том, как ты разворачиваешься в воздухе.

— Разворачиваюсь? — Вул съел последний кусок рыбы и отодвинул от себя пустую тарелку. — Я делаю что-то неверно, летатель? — Его голос звучал совершенно ровно; вложил ли он в свои слова иронию, Марис не поняла.

— Не неверно, но я обратила внимание, что ты всегда разворачиваешься с потерей высоты. Почему?

— Так легче.

— Да, — согласилась Марис. — И к тому же при таком маневре ты еще и набираешь скорость, но он требует больше свободного пространства, чем поворот с набором высоты.

— Поворот с набором высоты при сильном ветре весьма сложен.

— И требует большей сноровки и силы. А твои мышцы недостаточно развиты. Не избегай трудностей. Привычка поворачивать с потерей высоты выглядит безобидной лишь на' первый взгляд. Когда-нибудь тебе обязательно потребуется повернуть с набором высоты, а ты не сможешь.

— Что-нибудь еще? — спросил Вул, сохраняя на лице совершенно непроницаемое выражение.

Марис рискнула перейти к более болезненной теме:

— Да. Сегодня я видела, что ты летал с ножом у пояса.

— Ну и что?

— Не бери его с собой в следующий полет. Понимаю, что этот нож представляет для тебя немалую ценность, но законы летателей запрещают поднимать в небо любое оружие.

— Законы летателей? — холодно произнес Вул. — А кто дал летателям право устанавливать законы? Я что-то не слышал о законах фермеров. Или о законах стеклодувов. Законы издают правители, и только они. Отдавая мне нож, отец просил никогда не расставаться с ним, но в тот год, когда мне довелось владеть крыльями, я, подчиняясь глупым законам летателей, нарушил данное отцу обещание, и мне до сих пор стыдно. Меня оправдывает лишь то, что был я тогда совсем еще желторотым юнцом, но теперь я вырос, и что бы ни случилось, нож останется со мной.