«Если», 1993 № 11-12 - [39]

Перевел с английского Борис СИЛКИН

Мы многое из книжек узнаем.

Но истины передают изустно:

Пророков нет в отечестве своем,

Да и в других отечествах негусто.

Владимир Высоцкий

Доллар за душу

Последняя теория Джорджа касалась человеческой продажности.

— Каждый имеет свою цену, — заявил он как-то. — Причем цена эта обычно вполне доступна.

Я знал, что насмешки лишь подзадорят его, и потому возразил:

— Имеет, но не каждый.

— Ошибаешься, слабое место есть у всякого. — Он умолк, глядя мне в глаза. — Вопрос лишь в том, чтобы нащупать эту слабость и воспользоваться ею.

На меня пахнуло холодным ветерком из кондиционера. Библиотекарь бросил на нас косой взгляд.

— Так о чем ты говорил? — уже шепотом спросил я.

— Я говорю о том, что если каждый из нас еще не продал все, во что он только верит, то лишь потому, что такой возможности не представлялось. Готов поспорить, что один человек может заставить каждого из нашего одиннадцатого класса продать свою дул?.

На этот раз я рассмеялся.

— Ну, если кто на это способен, так только ты, Джордж.

— Послушай, а ведь это идея!

— Что? Ты собираешься приступить к скупке людских душ?

— Конечно, почему бы и нет? Впрочем, рынок я ограничу — один выпускной класс. А срок — до следующей пятницы. — Джордж на мгновение задумался. — Я даже готов поспорить, что смогу это сделать.

— И спорить не стану…

— И все же. Давай заключим пари. Если выиграю я, это подтвердит верность моей теории, то есть что все люди продажны. Если выиграешь ты, я признаю свою неправоту.

— Тебе не останется ничего другого.

— Посмотрим.

Мне еще не доводилось слышать, чтобы Джордж проигрывал спор, но в этом случае он никак не мог победить. Ну две-три души — куда ни шло, у него исключительная способность выискивать изъяны человеческих характеров. Но чтобы у каждого ученика выпускного класса? За неделю? Я, к примеру, вовсе не намереваюсь продавать кому-то свою душу ни за какие деньги.

И я согласился на пари.

За выходные Джордж отпечатал на машинке пачку весьма солидно выглядящих бланков. А в понедельник с утра я уже мог наблюдать его развернувшуюся деятельность.

— Считай, что тебе дарят деньги. Подпишись и получи доллар. Это же так просто.

Марк Соммерфилд взял бланк и прочитал текст. «Обладатель данного документа отныне является полным владельцем души, ранее принадлежавшей нижеподписавшемуся».

— Что-то я не понял, — сказал Марк после паузы. — Зачем тебе наши души.

— Это просто хобби, — пояснил Джордж. — Вроде коллекционирования марок, монет или банок из-под пива.

— Да, но тут дело несколько иное, — возразил Марк. — Я в том смысле, что моя душа будет подороже пивной банки.

— Ну, это как на нее посмотреть…

— Пусть будет хотя бы десять долларов.

— Знаешь, в этом-то и прелесть системы свободного предпринимательства. Если сможешь заработать десять долларов — или миллион — где-нибудь в другом месте, то приходи ко мне в гости. Но, как мне кажется, ты все равно узнаешь, что текущий обменный курс… дай-ка я еще разок проверю. — Джордж вытащил калькулятор и сделал пару быстрых расчетов. — Да, одна душа идет ровно за доллар.

Марк попытался поторговаться еще и поднять цену до полутора долларов, но в конце концов сдался.

— Ладно, один доллар. Но мне все-таки кажется, что она стоит больше. — Он помедлил. — Мне ведь не нужно будет подписываться кровью или еще чем-то?.

— Совсем не обязательно, — заверил его Джордж, вытаскивая из кармана рубашки четырехцветную ручку. — Пережиток прошлого. Прекрасно годятся и чернила, хотя, конечно, предпочтительнее… красные.

Джордж щелкнул красной кнопочкой и вручил ее Марку. Тот подписал бланк передачи души и получил взамен доллар.

До начала второй лекции Джордж заполучил еще полдюжины душ.

Я встретил его во время перерыва. Новость уже успела распространиться, и теперь Джорджа окружала небольшая толпа. Кому-то хотелось блеснуть независимостью и свободомыслием, кого-то забавляла эта странная игра, и они не прочь были ее поддержать. Большинству же просто хотелось стрельнуть монетку на холяву, пока у Джорджа еще не кончились деньги.

Билли Шонветтер подошел к столу Джорджа во время ленча. Парень он был робкий и застенчивый, да и умом не блистал. К тому же он был готов на все, лишь бы не отстать от остальных.