«Если», 1993 № 07 - [108]

— Без разницы, — закончил Чак мысль бывшей жены.

— Скажи, а у тебя не возникало подобного ощущения? Что ты совсем не такой, как я? Нет? Во всяком случае, тестирование показало, что ты абсолютно здоров, а я больна…

— Все зависит от точки зрения, — сказал Чак. Сначала он испытывал позыв к самоубийству, который вылился в желание отомстить жене (убить ее). Но в конце концов стандартный, проверенный на практике метод тестирования выдал для него положительный результат, в то время как у Мэри обнаружилось прямо противоположное… Какая тонкая грань! Мэри, он сам, а также любой обитатель Альфы III M2, включая заносчивого манского депутата Говарда Строу, балансировали на грани между нормой и сумасшествием — что является в принципе вполне естественным состоянием человека разумного. Надежда существует всегда, возможно даже, прости Господи, для гебов. Хотя, конечно, для обитателей Гандитауна она очень невелика.

«А какова для землян надежда не помешаться? — подумалось ему. — Для тех, кто только что эмигрировал сюда, на луну Альфа III M2?»

— Я решила, — хрипло объявила Мэри, — что я тебя люблю.

— Молодец, — довольный, согласился он. В голове Чака, резко прервав его хмурую задумчивость, возникли мысли липкой плесени:

— Извините, но как раз в эту минуту взаимных признаний и откровений я настаиваю, чтобы ваша жена выложила всю правду о своих отношениях с Банни Хентмэном. — Помолчав, плесень несколько поубавила требовательный тон:

— Может, я выразился не совсем точно, однако факт остается фактом… Ей так не терпелось пристроить вас на высокооплачиваемую работу… Однако подозрение в предательстве пало на моего отца.

— Я сама расскажу, — вмешалась Мэри.

— Давайте, — согласился ганимедянин. — Я умолкаю. Но оставлю за собой право вмешаться снова, если вы упустите что-либо существенное.

Глубоко вздохнув, Мэри произнесла:

— Чак, у меня была очень короткая интрижка с Хентмэном. Перед отлетом с Земли. Вот, пожалуй и все.

— Нет, не все, — вставил ганимедянин.

— Вас интересуют подробности?! — воскликнула Мэри. — Я должна рассказывать, когда и где именно мы…

— Нет, не это. Важен другой аспект ваших взаимоотношений с господином Хентмэном.

— Хорошо, — задумчиво кивнула Мэри. — За эти четыре дня перед отлетом, — начала она, обращаясь к Чаку, — я рассказала Банни о своем предложении, которое основывалось на профессиональном опыте решения семейных проблем, а также на знании твоего характера, дорогой. Я выразила предположение, что если тебе не удастся покончить с собой, ты попытаешься меня убить. — Помолчав немного, она прибавила:

— Не знаю, зачем я рассказала ему об этом. Испугалась, наверное. Но мне очень хотелось поделиться с кем-то. Я ведь была с ним совсем недолго, понимаешь?

Значит, Джоанна была тут совершенно ни при чем. «Не нужно плохо думать о людях. Вот так, сразу, не разобравшись», — решил Чак.

Он не обвинял Мэри за ее поступок. Странно, что она вообще не пошла в полицию… Очевидно, что она говорила правду, когда сказала, что любит его. Она не стала добивать его во время глубочайшего кризиса.

— Может быть, здесь, на этой луне, у нас будут еще дети, — сказала Мэри. — Будем размножаться, словно липкие плесени… Пока нас не станет целый легион. — Она мягко рассмеялась и прижалась к нему в темноте, чего не делала, казалось, миллион лет.

На темном небе продолжали появляться все новые светящиеся точки; Чак и Мэри молчали, обдумывая способы, как сделать побольше детей.

— Ты любишь меня? — прошептала Мэри, приблизив губы к его уху.

— Да. — Чак постарался ответить как можно серьезнее; поверить в то, о чем сказал. — Ой! — невольно вырвалось у него. Потому что Мэри, без предупреждения, укусила его за мочку уха.

«На этот счет есть какая-то примета», — подумал Чак. Однако плохая или хорошая, он никак не мог вспомнить.

Перевел с английского Максим ДРОНОВ

Эммануил Гушанский,

П