«Если», 1993 № 04 - [3]

— Вы не должны больше так делать.

— Как? — закричал Дункан в отчаянии. — Выпустите меня! Вы не имеете права держать меня здесь. Я ничего не сделал! Если вы думаете, что я совершил преступление, то скажите хотя бы какое!

— Вы не совершили никакого преступления, — ответил Рэнд, покачав головой.

— Хорошо, я буду послушным, я не буду с вами бороться, я жалкий червяк, а вы всемогущие боги, только выпустите меня отсюда!

— Я не могу.

— Почему?

— Потому что вы безумны.

Дункан на мгновение застыл от ужаса, потом заметался по камере, расшибая о стены голову и руки. Его дикий взгляд остановился на Рэнде:

— Я вам не верю, — сквозь щель незапертой двери он пытался схватить своего тюремщика за рубашку. — Это не больница. Где врачи и сиделки? Где я?

— Это склад — единственное место, куда мы могли вас поместить.

Они ушли. Постепенно к Дункану вернулось самообладание. Ладно. Пока ему не причинили большого вреда. С какой-то непонятной целью Рэнд и Диверс пытались сбить его с толку и заставить усомниться в самом себе. Это стоило им немалого труда. Это странное помещение — не тюремная камера. Поначалу Дункана ввела в заблуждение форма Каменной Морды, но теперь-то его не проведешь… Полицейский пост снаружи должен быть снабжен телефоном. Наверное, это и правда — склад, хотя двери тут под стать бункеру…

Узник распластался на холодном полу, уткнувшись головой в сплетенные руки. «О, Господи, — подумал он, — рано или поздно закон восторжествует, этот кошмар кончится». И тогда он предъявит свои права и отправит Рэнда вместе с Диверсом за решетку, где им и место.

Когда вернулся Рэнд, он все еще лежал на полу и не стал подниматься, видя, что тот не собирается широко открывать дверь, а только наблюдает через щель.

— Нам надо поговорить, — сказал Рэнд.

— И конечно, снова об удостоверении личности?

— В какой-то степени — да, — улыбнулся Рэнд. — Это очень важно, знаете ли.

— Я знаю лишь то, что вы не похожи ни на сумасшедшего, ни на гангстера. На кого вы работаете — на шпионскую организацию? Тогда вы зря тратите время. Я не знаю никаких секретов.

Вздохнув, Рэнд прислонился к стене.

— Сосредоточьтесь на опознавательном знаке. Я хотел сказать — на удостоверении. Что вы почувствовали, когда увидели его в канаве?

— Я не помню.

— Попытайтесь.

— Ничего я не чувствовал!

— По-моему, вы лжете.

— Сделайте одолжение — уйдите отсюда!

— Поверьте мне — это очень важно.

— Верить вам? Как бы не так!

— Чувствовали ли вы злость?

— Нет.

— Печаль?

— Конечно, нет.

— Радость?

— Уходите!

— Не было ли у вас состояния обреченности?

Дункан схватился за голову и скорчился от боли.

— О, Нэн! — закричал он.

В щели двери показалось удивленное лицо Рэнда.

— Кто это — Нэн?

— Моя жена, идиот!

— Ваша… жена?

Его любящая жена. Она спросила: «Что случилось? Ты попал в аварию? Ты упал?». Он только что пришел домой — усталый, голодный и готовый вспылить по любому поводу. Она приставала к нему с вопросами, придиралась, и он сорвался на крик, но сразу же раскаялся и попытался поцеловать ее. Она отстранилась, с ужасом глядя на его грудь, а потом пошла к телефону и вызвала полицию.

— Она заболела, — сказал он Рэнду. — Неужели вы не понимаете, что я должен выйти отсюда? Вы можете мне помочь. Вам надо лишь открыть дверь и выпустить меня.

Никакого эффекта. Рэнд стоял неподвижно, не обращая внимания на его слова.

— Когда вы прекратите это издевательство? — спросил Дункан.

— Не знаю, — ответил Рэнд.

Прекрасно. С него достаточно. Никто не способен ему помочь, кроме него самого.

— По крайней мере, принесите мне койку, чтобы я мог лечь, — сказал он. — Не думаете ли вы, что я сплю на полу?

— Очень сожалею, — ответил Рэнд. — Я забыл, что это может представлять неудобства.

— Ну так как?

— Я пришлю койку с Н… то-есть с Каменной Мордой.

Когда лицо Рэнда исчезло, Дункан истерически рассмеялся и вскочил. Он должен найти выход, и если они хотят, чтобы он вел игру по их правилам, — пусть так и будет!

Он стоял в углу за дверью, когда Каменная Морда вошел в камеру. Сомкнутые кулаки Дункана обрушились на его шейные позвонки.

Выйдя из камеры, Дункан не обнаружил никакого полицейского поста. Услышав голоса Рэнда и Диверса, он затаил дыхание и замер.

— Сознание — это функция интеллекта, — говорил Рэнд раздраженно. — Где же ваше сознание? Вы постоянно твердите о своем коэффициенте интеллектуальности!

— Я не вижу смысла в наших усилиях, — отвечал Диверс.

— Мы несем ответственность за него. Мы довели его до этого состояния — вы и я.

— Оказывается, это мы виноваты!

— Будьте вы прокляты, ему же дорога в Атомизатор!

Дункан не видел их из-за штабеля ящиков, поэтому осторожно двинулся на голоса.

— Все случилось из-за того, что он потерял опознавательный знак, — говорил Рэнд настойчиво.

— Но это же чудовищный бред!

— Все, что мы тут делаем, — чудовищный бред.

— Что же вы предлагаете? — холодно спросил Диверс. — Какие у вас основания считать, что вы разобрались в этом деле?

— Потеряв опознавательный знак, он впал в состояние шока. Внезапно он стал никем. Он не мог этого вынести и немедленно обратился к своему подсознанию. Не смейтесь, черт побери! Оно у него есть, это же очевидно. Откуда еще он может черпать свои воспоминания? Разве вы не видите? Он не мог оставаться чем-то несуществующим, ему надо было обрести «я», стать личностью.