«Если», 1993 № 03 - [80]

ЭКОНОМИСТ

Лично для меня крах реформ был очевиден еще год назад. Уже тогда в своей нашумевшей статье «Егор, ты не прав!» я предсказал гиперинфляцию и развал экономики. К сожалению, мой прогноз подтвердился на все сто. Как можно было вводить свободные цены до проведения приватизации? Это все равно что проводить приватизацию до введения свободных цен! Я неоднократно предупреждал Гайдара, что он нарушает основной экономический постулат Фридкина-Гибсона: чтобы перейти от нерынка к рынку, нужно вначале соединить их мостом, а уж потом отправляться в путь. Гайдар же отправился, не построив мост. И вот вам результат! Мы сорвались в гиперинфляцию, как самолет в штопор: выйти не можем, а земля все ближе и ближе. Я по натуре жизнелюб, но прогноз у меня на ближайший год, мягко говоря, коматозный. Предвижу рост цен, преступности, смертности, безработицы, коррупции, суицидов, пестицидов, эмиграции и дезинтеграции. Неизбежно падение производства, жизненного уровня, рождаемости, потребления, нравственности, доверия и трудовой дисциплины. Как следствие, миллионы голодных нищих, социальные бунты, массовые акты вандализма и людоедства — словом, полный коллапс.

Можно ли всего этого избежать? Да, можно! Вы спросите: как? Прежде, чем ответить на этот вопрос, давайте немного порассуждаем.

Нам приводят в пример Германию и Японию. Мол, посмотрите, что с ними было после войны и как быстро они вышли из кризиса. А что им оставалось делать, когда американская армия штыками и танками гнала их к процветанию. Нас к рынку не гонит никто, ни внутри, ни снаружи. Это во-первых. Второй фактор — менталитет. Я это слово не люблю, но употребляю. У немцев дисциплина и порядок в генах. Японцы, как известно, трудоголики. В процессе работы они впадают в состояние опьянения. Мы в него тоже впадаем, но только не от работы. Мы не японцы и не немцы. Здесь и зарыта собака, о которую спотыкаются все реформаторы.

Нужно подобрать рыночную модель, максимально отвечающую нашему характеру, нашей психике. Мне удалось найти именно такую, получившую название парамарибской. Для тех, кто не в курсе, напомню, что Парамарибо — небольшое государство в Южной Америке, расположенное на склонах Патагонских Кордильер.

Почему я остановился на парамарибской модели? Во-первых, парамарибцы почти полвека находились под игом Хулио Мендосы, который довел страну до ручки. То есть, стартовые условия у них и у нас весьма схожи. Во-вторых, Парамарибо расположена в зоне рискованного земледелия и скотоводства, чем очень напоминает Россию. Наконец, по характеру и восприятию жизни парамарибцы близки нам: дружелюбны, общительны, много поют, пьют и танцуют. Так вот, эта небольшая страна за несколько лет буквально скакнула из феодального состояния в постиндустриальное.

В чем же тут секрет? А ларчик открывается очень просто: в Парамарибо начали разводить змей — яд ценится на мировом рынке дороже золота. К тому же, змеи неприхотливы, а их мясо по вкусу и калорийности превосходит говядину. Страна покрылась змеиными фермами, став крупнейшим поставщиком целебного яда. За короткий срок Парамарибо заработало миллиарды долларов, на которые и построило ультрасовременные заводы, жилье, дороги, больницы и все остальное. Я провел там полгода, изучая их опыт. У меня готова комплексная программа для России. Но пока мои попытки заинтересовать руководство страны вязнут в бюрократическом болоте. Мы теряем драгоценное время! Боюсь, что через пару лет нас не спасет даже парамарибская модель. Повторяю, я готов вывести экономику из тупика. Слово за Президентом и Верховным Советом!

Эксперимент

Мак Рейнольдс Хронический неудачник

Главком Булл Андервуд произнес обманчиво мягким голосом:

— У меня создается впечатление, что вы чего-то недоговариваете. К примеру, что вы имели в виду, генерал, когда заявили: «Вокруг него постоянно что-то случается»?

— Ну, например, в самый первый день прибытия Митчи в Академию во время демонстрационных стрельб разорвало пушку.

— Пушка? Что-то знакомое…

— Древнее оружие, до эры самонаводящих систем, — ответил начальник Военной Академии. — Для пушки использовались снаряды с порохом. Мы обычно демонстрируем их в рамках курса истории. На этот раз четырех слушателей контузило. На следующий день еще шестнадцать были ранены во время сухопутных маневров.

— Да, вашим ребятам изрядно досталось, — потрясенно сказал главком.

Генерал Бентли вытер пот со лба белоснежным платком и покачал головой.

— Поверьте мне, сэр, с тех пор как у нас в Академии появился Митчи Фартингворт, все пошло кувырком. Пожары в казармах, взрывы в арсеналах; слушатели, как кегли, валятся направо и налево. Нам просто необходимо отчислить этого парня!

— Не болтайте ерунды! — прорычал главком. — Вы же знаете, как с ним носится его папаша. Мы должны сделать из него героя, даже если нам придется потерять весь Флот. Но я все-таки никак не могу понять, к чему вы клоните? Может, вы пытаетесь намекнуть, что Фартингворт-младший саботажник?

— Ни в коем случае! Мы провели тщательное расследование. Все это происходит помимо его воли. Сам Митчи здесь ни при чем.