Эскул Бытие - [96]

Тело Великой Матери Светлых Эльфов Дома Дориенн обмякает и медленно сползает вниз. Капитан поднимает руки с оружием к небу и заходится в радостном кличе:

— Лоос!!!

И Дикий Лес, и шум водопада Джордана вторят голосу его мести.

На минуту отвлёкшись, я вижу, что не успеваю и снова продолжаю стрелять, хватая подряд одну за другой стрелы. Светлый Паладин, освободившись от стана, делает рывок… и его меч пронзает бедро Модианна. Нога Капитана подламывается, он отмахивается клевцом и попадает в прорезь забрала паладину. Мои стрелы достигают цели и окончательно отправляют игрока на возрождение. Модианн рушится на спину.

Я бегу к нему со всех ног, сердце заходится в тяжёлом предчувствии. Добегаю и выдыхаю с облегчением. Капитан улыбается до ушей, лёжа на трупах своих врагов и не спеша затягивая жгут из перевязи меча на своей правой ноге.

— Мы сделали это, брат… мы сделали, тень моего сердца… — устало шепчет он сквозь сжатые зубы.

Как-то быстро навалилась усталость, резко подкосились ноги, и я кулём свалился рядом с Капитаном. Откат от Неистовства Лоос был чудовищный. Бары[15] в интерфейсе заполнялись черепашьим шагом.

Бой длился не более получаса, но казалось, что прошёл целый день. У ног лежало прекрасное обезглавленное тело эльфийки. Кровь запеклась на татуированных шипах. Усталость не позволяла по достоинству оценить победу. Со стороны леса послышался стук копыт. Эта наша Глена спешила на помощь. Спрыгнув с лошади, она кинулась к нам:

— Что? Где? Где ранили? — металась она между мной и Капитаном.

— Да не мельтеши, ты, Хельга. Присядь. Выпить есть?

— Выпить?! Выпить ему! Сволочь! Козёл! — замолотила она кулачками мне в грудь, размазывая слёзы по лицу.

— Так, Глена, стоп. Успокойся. Хорош. У нас откат. Мы пошевелиться еле можем. Лучше займись лутом. Тут его богато нападало. Ну. Ты же это любишь, — Ведьма потихоньку успокоилась, всё ещё недовольно бормоча себе поднос, — да, кстати, а ты чего так слилась быстро, ассасин.

— Посмотрела бы я на тебя, у пала абилка уникальная, я пока с Рейнджерами разбиралась он каааак даст! И я на точке возрождения.

Что-то мешало мне расслабится. Какая-то мысль не давалась в руки. О! А где системное сообщение?

— Глена! Мод! Кто-то ещё жив. Надо посмотреть!

Ведьма тут же окуталась Ядовитой Лозой и пулей пролетела по полю боя.

— Эс, тут двое ещё живы, ползи сюда. Это пленники!

Я кряхтя встал и поплёлся к стоящей невдалеке Хельге. Капитан тоже встал, опираясь на мой посох и заковылял к нам. Подойдя, я увидел Эфраима и второго пленника. Я ошибся. Бич их почти не задел. Тюремщику он оторвал пальцы на правой руке, а ослеплённому отсёк ноги по колено. Я достал эликсир жизни и влил по полсклянки в каждого. Слепой остался безучастен, а Эфраим закашлялся и открыл глаза:

— Ввваше эльфийшество, — просипел он, — пппростите, я им всё рассказал, пытали сильно…детишек грозились…

— Не переживай Эфраимка, мы их победили, а ты ещё поправишься, — тюремщик на глазах оживал, кожа порозовела, глаза заблестели. Я снял с себя плащ и, свернув, подложил под спину Эфраима, усадив его, — на вот, — я протянул ещё полную склянку эликсира, — пей по два глотка в час и к вечеру всё заживёт.

— Спасибо, ваше эльфийшество, — тюремщик плакал.

— Эфраимка, а это кто с тобой, — указал я на слепого, который не подавал признаков жизни.

— Нне ззнаю, вваше… — на тюремщика накатило, он осознал, что выжил.

— Конрад, — услышал я голос Капитана, — Дырявый Карман, — вот как ты нашёл свой конец! И словно в ответ раздался стон Главы Гильдии Воров Карагона:

— Вина! Сто золотых за кружку вина!!! — на вора было жутко смотреть. Глаза ему не просто выкололи, а методично выжигали. Рука его худая, как у лича, вцепилась в плечо Эфраима.

— Да мы и так нальём, — я всунул ему в руки бурдюк, выданный мне Гленой, в которой плескалась ещё добрая половина жидкости. Конрад вцепился в него и начал жадно глотать, отрыгивая и проливая.

— Кто вы? — завертел головой слепой вор.

— Не важно, Конрад. Главное, мы спасли вас от Светлых. Вам есть где спрятаться? Здесь три дня пути до Тархангира. Мы дадим лошадь и Эфраим довезёт вас до Волчьего Кургана. Там Наёмники, с ними переправитесь в Карагон.

— Почему вы меня спасаете? — на вора было жалко смотреть.

— Дырявый, тебя опять погубила жадность, зачем ты стал светить цепью, я же предупреждал, что надо продавать не в Карагоне! — Модианн, кряхтя, присел на поваленный ствол дерева. Местность после боя преобразилась, как после артобстрела.

— Модест? — резко повернул голову слепой, — это ты? Они взяли моего человека с цепью во время сделки. О… Я слышал о юстистах эльфов…Но действительность оказалась гораздо хуже. Я не продержался и часа. А ты знаешь, Модест, что меня не сломили даже двенадцать лет каторги…

— Не время для воспоминаний, Конрад, — поторопил я, — вам засветло нужно добраться до Наёмников. Эфраим, вот тысяча золотых, держитесь вместе. А вот тебе мой плащ. Вору в Карагоне спрятаться не проблема, а тебя будут искать Светлые. Плащ Отшельника поможет. Забирай семью и уезжайте.

— Спасибо, ваше эльфийшество, век помнить буду! — Эфраим заплакал.

— Ну, ну. Хватит. Не время раскисать. Я подвёл ему свою Пчёлку и помог усадить Конрада. Затем тюремщик забрался сам.