Эскиды - [11]

Кайсар вновь поднял руку, и в зале воцарилась мгновенная тишина. И лишь Ютра заметил, как во взгляде бывшего воспитанника промелькнуло смятение. Он и сам не понимал, каким образом Целители и отшельники узнали о суде. Однако к своим местам их не пустили, заставив остановиться за периметром круга. Нахмурив тонкие брови, Дивия словно из воздуха соткала себе цветущее ложе, и удобно расположившись, приказала девам встать позади.

Неожиданно все, кто находился в круге поднялись со своих мест. Их фигуры мерно покачивались из стороны в сторону. И полной тишине раздалось тихое, едва внятное бормотание. Воздух в центре круга стал накаляться и плавиться подобно стеклу. Бормотание становилось все громче и яростнее, пока не переросло в крики. В этот момент раскаленный докрасна воздух вспыхнул огнем, и на огромном каменном диске в центре зала возникли три вегласные девы с правдодатными досками. Перед ними горел костер и, стояла вода очищения. Судицы!!! Ютра содрогнулся от осознания того, что задумал Перун. Видел, как исчезла светлая улыбка из глаз Дивии, заменившись колючим холодом. Видел, как застыл Эдельвейрик, словно в землю врос. И только в широко распахнутых сиреневых глазах бешено плясали языки пламени. Судицы…

— Вы вновь призвали нас, — провозгласила старшая из дев. — Готовы ли вы заплатить дань?

Молчание было ей ответом. Многие из тех, кто собрался здесь, видели судиц впервые, а у тех, кто с ними был знаком не понаслышке, вдруг отнялась речь. Вегласных дев запрещено призывать. Судицы — существа вне времени и пространства, балансирующие на грани Яви и Нави — жительницы своего особого мира, куда никому, кроме них дороги не было. Им ведомо было всё — от рождения мира до его последнего мгновенья, каждый вздох, каждый поворот колеса судьбы. Бессмертные, бездушные, они не требовали за свою помощь благодарности, они брали нечто большее. Чтобы прибывать среди живых, им нужна была сила, энергия, которую они из призвавшего их мира черпали бесконтрольно. Это была их дань. Болезни, злоба, гнев — вот, что оставалось после них. Но было и еще кое-что, от чего у Ютры пошел холодок. Судицы никогда ничего не давали даром. Дань… это не только энергия… это жизнь.

…Некогда, у истоков времен ирийец Прове, отмеченный даром предвидения, вписал свои пророчества в летопись Мировяза. Книга эта давно рассеялась подобно праху в ветре времени, однако часть предсказаний ирийцы успели перенести на обычные листы. Именно в них и содержалось то предостережение о вегласных девах. Перун знал его. Знал наизусть с самого детства и все же решился пренебречь им. Воспаленные глаза о многом могли рассказать, тому, кто решил бы заглянуть в них. О бессонных ночах, проведенных наедине с тяжелыми думами. О тех воспоминаниях, что терзали кайсара. Шаг за шагом он, вновь и вновь возвращаясь к началу, анализировал принятые им решения, пытаясь понять: где именно он допустил просчет…. Но чем дальше Лиалин погружался в сумрак Нави, тем явственнее и четче казалось необходимость призвать судиц. Именно у них кайсар надеялся получить самый важный в жизни его народа ответ. Ответ, который заставит колесо судьбы замереть, и навсегда отведет предреченную беду от росей. Дань? Что есть дань? Чего стоит одна жизнь против жизней тысячи тысяч? И что тогда будут стоить эти желтые листы, равнодушно повествующие о грядущих несчастьях и падении?…

— Готовы, девы, — глухим голосом ответил им кайсар, поднимаясь со своего трона. — Ибо иного способа разрешить думу нашу нет. Умирает один из воинов Десницы Сварога. Разве не велика эта беда? Своеволие и неосторожность ведут его в мир Нави. Вам ведомо: Хранитель Лиалин, по предсказаниям Прове, последний Великий Целитель. Если он погибнет, с ним погибнет и мой народ. Воины Десницы еще держат его в нашем мире, но не нашлось силы способной исцелить его. Мое решение: отпустить Хранителя в долгий путь, но забрать дар с последним дыханьем, как это делалось и прежде не раз. Помогите нам. Укажите на того, кто сможет занять его место.

Судица обернулась к кайсару лицом, но Перуну показалось, что она не видит его. Взгляд больших равнодушных глаз пронзил его душу насквозь, подобно кинжалу, оставляя в ней лишь мертвый холод.

— Последнее дыхание — великой подарок тому, кому он достанется, но его Дар сможет принять лишь особый человек, — дева говорила ровным, без эмоций, голосом. — Не одна зима весной сменится, пока он будет готов. Мы судим так: сила, чтоб отвести Целителя от Нави в вашем мире есть. Имя силе этой — любовь. Чтоб мир ваш спасти — сила есть. Имя этой силе — любовь. Помни суд над Зорей, — услышав это имя, Перун невольно вздрогнул, — Не повторяй ошибок! Твоему народу они обойдутся дорого. — Дева умолкла.

— Значит, приемника нет? — помрачнел Перун.

Ответ судиц был больше похож на тихое многоголосое эхо:

— Есть. Но имя его еще не вписано в летопись вашего народа.

Повелители ждали, но девы более не проронили не слово. Молчал Перун. Он стольким рисковал, чтоб узнать имя избраного, и все впустую. Судицы не дали ни единого ответа. Что ему их совет? У мальчишки уже была любимая! Была сговоренка…. Кайсар бросил короткий взгляд на Живу, так похожую на свою мать. Лада не примет новый сговор. Для нее Лиалин уже отмечен. А между тем, ходят слухи, что полюбовница новая у него есть… Может, это и выход…. Но хранитель в коме, и сейчас он точно не жених. Безумие… все безумие… Значит, есть приемник…Но как его найти?.. Возможно ли это….