Еще одна сказка барда Бидля - [10]

- И, наконец, разрешите мне в заключение моей сегодняшней речи, представить всем вам нашего нового преподавателя Защиты от Темных Искусств, выпускника Хогвартса профессора Северуса Снейпа. Я надеюсь, что те знания, которыми поделится с вами профессор, для многих из вас окажутся поистине бесценными!

Я даже не поднимаю головы в сторону преподавательского стола, мне и правда не интересно. Но неожиданно получаю ощутимый толчок в бок с той стороны, где сидит Рон.

- Гарри, ты только посмотри! Похоже, Дамблдор в этом году воплотил в жизнь свою мечту о полной и всеобъемлющей толерантности и взял, наконец, на работу настоящего Упивающегося!

На последнем слове Рон как-то осекается и смотрит на меня, будто извиняясь. Я не реагирую. Что я, психопат, что при мне нельзя даже упомянуть о… Но глаза на преподавательский стол все же поднимаю. О да! Некоторых можно забирать в Азкабан за один только внешний вид! Человек, которого Дамблор только что представил нам как нового преподавателя защиты, выглядит так, будто защищаться стоит в первую очередь именно от него: он высокий, довольно худой, весь в черном (даже ради праздника, которым для некоторых все же является начало нового учебного года, не потрудился приодеться!), черные, не особо ухоженные прямые волосы до плеч, большой крючковатый нос. Но главное вовсе не это - ну, мало ли, у кого какой нос! И что делать с волосами - личная проблема каждого. Главное то, что от него буквально волнами исходят холод, презрение и отчужденность, какая-то мрачная мощь, какую я раньше, пожалуй, и не видел ни в ком. И я чувствую это, хотя сижу довольно далеко от него. А он рассеянно скользит равнодушным взглядом черных глаз по нашим столам, ни на ком не задерживаясь, и все же под этим взглядом многие невольно опускают головы.

- Да, просто адский дух какой-то, - Герми словно подводит итог моим безрадостным раздумьям. Хорошо хоть не мне одному так показалось. Интересно, о чем Дамблдор думает…

А вот за столом Слизерина явление адского духа производит фурор - там буквально шквал аплодисментов, что опять же подтверждает догадку Рона. Скажите на милость, ну с чего им радоваться? Значит, видят его не впервые, а если прикинуть, кем являются родители большинства из них, все вопросы попросту отпадают. Слизеринцев исчадье удостаивает снисходительным кивком, после чего садится на свое место и продолжает явно прерванную словами Дамблдора беседу со Слагхорном. Точно, наверняка слизеринец - ведь Слагхорн их декан уже много-много лет. Какая мне, в сущности, разница?

А вот какая мне разница, я узнаю буквально на следующий день, когда начинаются уроки. Так как я продолжаю пребывать в законной печали, моя невнимательность на трансфигурации и на зельях сходят мне с рук. Мак Гонагалл только качает головой, предлагая мне все-таки собраться, потому что, когда я пытаюсь трансфигурировать предметы в животных, у меня непременно получается какая-то гадость, которая немедленно в больших количествах начинает расползаться или разбегаться по классу, так что девчонки в полном составе - и Слизерин, и Гриффиндор - проворно запрыгивают на стулья и оглушительно визжат. Отловив моих крыс, гадюк и пауков, Мак Гонагалл все же предлагает мне прогуляться до начала следующей пары. Я болтаюсь по коридорам, смотрю в окно, меня даже подташнивает от вида безмятежных холмов и еще зеленых деревьев. Так, что хочется одним мановением руки просто смахнуть их с лица земли, нет, просто стереть - провел ладонью - и все, ничего нет.

На зельях мне тошно слушать Слагхорна - он рассказывает про амортенцию, щурит маленькие глазки, понимающе подмигивая девчонкам. Зелье мы готовим вместе с Герми, которая сразу отодвигает меня в сторону, чтобы я ничего не напортил, и только изредка просит сходить за ингредиентами. Слахгорн тоже смотрит на меня жалостливо, от чего хочется просто удавиться.

Во время обеда я только размазываю пюре по тарелке, неуклюже тыкаю сосиской в соус.

- Гарри, - наконец, не выдерживает Гермиона, - соберись, пожалуйста. Так нельзя. Тебе весь год учиться. Как-то уже смирись с тем, что жизнь продолжается.

К счастью, я не агрессивен, так что просто киваю. Мне вот только не нравится, что эта жизнь продолжается и для меня. Показательно сражаюсь с сосиской, чтоб Герми видела, что я занят едой, и больше не лезла.

- Давай уже, Гарри, поднимайся, - Рон на ходу допивает сок, - у нас сейчас первый сеанс общения с адским духом. Не думаю, что он благословит нас, если мы опоздаем.

- В гробу я видал его благословение, - с чувством говорю я, но из-за стола встаю.

Мы входим в тот самый класс, где в прошлом году безраздельно царила Амбридж, а до этого радовал своими эскападами Лже-Грюм. С этим местом для меня связано только одно светлое воспоминание - конечно, о дяде Ремусе, который учил нас на третьем курсе. И каждый как-то преображал кабинет Защиты под себя - вот Локонс натащил сюда кучу собственных портретов, Лже-Грюм имитировал бурную деятельность, загромоздив все диковинными приборами для отлова всевозможной нечисти, при Амбридж здесь царил безупречный министерский дух, при Люпине горели витые свечи и стоял шкаф, в котором он держал то боггарта, то еще какую-нибудь забавную зверюшку. А вот сейчас НИЧЕГО. Абсолютно. Стерильно. Как в морге. Ни портретов, ни приборов. Как будто здесь просто никого нет. Яркий свет из окон не позволяет даже теням притаиться в углу и разрушить это ощущение пустоты. Расчерченное геометрическое пространство, идеальное скрещение плоскостей. А там, где плоскости соприкасаются - мертвая точка, черная дыра, минус бесконечность.