Еще один попаданец. Часть 2 - [13]

Постучали в дверь, и снова это был дежурный сержант. Сообщивший что прибыл командир полка. Поблагодарив и отпустив сержанта, я стал собираться, а то вдруг командир уедет, лови его потом у него дорог и забот много. А тут время уходит, и я срочно хочу дорваться до личного состава и начать над ним изгаляться.

Сержант ждал меня в коридоре. Проводив меня до кабинета командира полка, он ушел, а то я думал, что вместе к командиру пойдем. За не плотно прикрытой дверью кабинета слышались голоса. Что ж придется подождать, пока командир освободится.

В это время дверь кабинета открылась, и оттуда что-то обсуждая на ходу, вышло несколько командиров, и, продолжая разговор, двинулись по коридору к выходу. Из неплотно прикрытой двери раздавались голоса еще нескольких человек остававшихся в кабинете. Пришлось стоять и ждать когда закончится совещание. Вскоре из кабинета с картонной папкой в руках вышел капитан. Увидав меня, он спросил: — Ты к кому?

— К командиру.

— А, наверное, новенький, что сегодня прибыл. Степанов мне о тебе говорил. — И повернувшись в обратную сторону, обратился к кому то в глубине кабинета — Товарищ полковник тут к вам новый лейтенант на прием рвется. Разрешите?

Получив разрешение, он вернулся обратно в кабинет, пропуская меня вовнутрь. В кабинете, с большим портретом Сталина висевшем на стене, находилось три человека. Полковник лет сорока, с орденом “Красной звезды” и медалью “XX лет РККА” на груди, стоящий около открытой двери сейфа, батальонный комиссар лет тридцати, сидящий за столом и знакомый мне уже капитан, так и оставшийся стоять у двери.

Выполняя ритуал, представился и доложился о своем прибытии для прохождения службы.

— Здравствуйте. Полковник Матвеев Дмитрий Иванович. — Ответил полковник. А затем представил остальных: — Это замполит полка батальонный комиссар Аношкин Николай Иванович. А с вами рядом начштаба полка капитан Руссак Виталий Павлович. Рад, что прибыли к нам. Виталий Павлович если не спешишь, присядь, подожди.

Пожав мне руку, он предложил — “Присаживайтесь”.

— Спасибо. — Ответил я, устраиваясь на недавно кем — то покинутое место у стола.

— Какое училище закончили? — Спросил комполка.

— Тамбовское пехотное, товарищ полковник. Срок обучения два года. По приказу наркома обороны выпущен досрочно.

— Значит земляк. Наша дивизия до 1939 года была размещена в Орловском военном округе. Не часто в наши пенаты от вас поступает пополнение. У нас большинство командиров из запаса и с ускоренных курсов. Как добрались? Где устроились?

— Добрался нормально, меня разместили здесь в общежитии.

— Это хорошо, когда командир и его подразделение рядом.

Расскажите о себе.

Опять мне пришлось рассказывать биографию Седова. Иногда мой рассказ перебивал замполит, задавая уточняющие вопросы. Отвечая, пришлось на ходу что-то выдумывать о жизни и учебе моего тела. Командир с начштаба поинтересовались моими знаниями по тактике — у меня больших проблем с ответами не было. Рассказал, что знал, и с чем приходилось сталкиваться во время службы.

Тут я посчитал нужным поднять вопрос — о подготовке младших командиров и создания штурмового подразделения. И необходимости их усиленной подготовки. О чем и стал говорить. Очень вовремя вспомнились читанные, когда то строки из приказа Наркома обороны СССР N 120 от 16 мая 1940 года (по результатам финской войны):

“ …Пехота вышла на войну наименее подготовленной из всех родов войск: она не умела вести ближний бой, борьбу в траншеях, не умела использовать результаты артиллерийского огня и обеспечивать свое наступление огнем станковых пулеметов, минометов, батальонной и полковой артиллерии……Подготовка командного состава не отвечала современным боевым требованиям. Командиры не командовали своими подразделениями, не держали крепко в руках подчиненных, теряясь в общей массе бойцов. Авторитет комсостава в среднем и младшем звене невысок. Требовательность комсостава низка. Командиры порой преступно терпимо относились к нарушениям дисциплины, к пререканиям подчиненных, а иногда и к прямым неисполнениям приказов. Наиболее слабым звеном являлись командиры рот, взводов и отделений, не имеющие, как правило, необходимой подготовки, командирских навыков и служебного опыта ……Основной причиной плохого взаимодействия между родами войск было слабое знание командным составом боевых свойств и возможностей других родов войск….”

Насколько я понял, мои слова у командования полка отторжения не вызвали. Только начштаба заметил — “Все сказанное вами верно, и приказы Наркома Обороны мы читаем регулярно. Что конкретно предложить можете или только повторением пройденного материала ограничитесь?”. В его словах сквозила неприкрытая ирония и недовольство.

— Ну почему же могу. — Спокойно ответил я. Доставая из планшетки, подготовленные в Москве материалы. И продолжил: — Здесь план подготовки и конспекты к нему.

На секунду задумался, кому их отдавать — командиру полка или Руссаку. Решил, что командиру лучше и протянул папку Матвееву. Тот ее взял и стал просматривать.

Возникшую паузу нарушил замполит, ставший мне рассказывать об истории полка и дивизии.