Еще один глоток - [63]

Беллами тихо прикрыл дверь и направился дальше к двери, ведущей в кабинет Мотта. Постучал. Женский голос ответил: "Войдите".

Он открыл дверь и вошел. У письменного стола в кресле сидела и курила Кэрола. У стены с противоположной от стола стороны были сложены чемоданы и дорожные сумки. Дверь в игорный зал была широко распахнута. Через нее Беллами хорошо видел профиль Мотта.

– Привет, Ники, – сказала Кэрола, тоже взглянув на Мотта через открытую дверь.

– Добрый вечер. Или доброе утро, золотко, – ласково ответил Беллами. Подойдя к двери, он поприветствовал и Мотта.

Мотт обернулся и помахал ему рукой.

– Заходите и выпейте что-нибудь, Ники, – крикнул он, весело улыбаясь.

Беллами прислонился к дверному косяку, вполоборота к Кэроле.

– Итак, вы уезжаете, – сказал он, глядя на багаж у стены.

– Правильно, Ники, – игриво ответила Кэрола. – С вокзала Виктория завтра вечером. А на следующий день в Париже наша свадьба.

Она посмотрела на Беллами со злорадством:

– А не жалеешь, что жених – не ты?

Тот ответил ей широкой улыбкой.

– Ничего не хотел бы так, как этого. Я нахожу тебя очаровательной и не могу ни на миг представить себе тебя рядом с таким человеком, как Ферди Мотт. Но разве женщин поймешь? – он пожал плечами, продолжая улыбаться ей.

Кэрола состроила ему гримасу и сказала:

– Ты пил слишком много. И мне пришлось выбросить тебя из своей жизни. Мне это было больнее, чем тебе. Я ведь по тебе с ума сходила, Ники. Я и теперь так люблю тебя, что готова, кажется, съесть.

– Что ты говоришь? Скажи, а что же вызывает у тебя такое чувство ко мне?

Она пожала плечами.

– Не знаю. Мне нравится, как сидят на тебе костюмы, как ты ходишь, я никогда не встречала человека, который целовался бы так, как ты. И голос у тебя совершенно особый, волнующий, с какой-то странноватой ноткой. Мне к тому же говорили, что ты весьма опасен для женщин… и я знаю массу дам, которые от тебя без ума. А ты можешь быть холодным, как айсберг…

– Тише, – перебил ее Беллами. – Ферди услышит. Мне бы не хотелось испортить ему вечер. Скажи, а тебе нравится, когда тебя целует Ферди? Это приятно?

– Иди к черту, – ответила Кэрола. – Ничего я тебе не собираюсь рассказывать. И у меня есть на то основание: я не знаю, приятно ли это. Ферди еще никогда меня не целовал и не поцелует до свадьбы.

Беллами наблюдал за Моттом, который был весьма увлечен игрой. Отвернувшись от двери, Беллами вынул из внутреннего кармана конверт.

– Милый, не собираешься ли ты раздеваться? – шутливо спросила Кэрола.

– Сиди там, где сидишь, – произнес он. – Я не хочу, чтобы Ферди что-нибудь увидел. Это – мой свадебный подарок ему. Я сейчас пойду выпью с ним, а ты – пока мы будем в баре – открой один из чемоданов и положи это внутрь, чтобы завтра, распаковывая вещи, он меня вспомнил.

Кэрола быстро сунула конверт под себя и сказала:

– Слушаюсь, мой господин, все будет так, как вы пожелаете. Думаю, это последнее, что я могу сделать для тебя до своего отъезда с Ферди.

– Да, наверное, – согласился он. – Я буду думать о тебе завтра. Она не ответила. Мотт только что отошел от игорного стола и направлялся к ним.

– Завтра около восьми я собираюсь встретиться с Ванессой. Я передам ей привет от тебя.

– Да, пожалуйста, – попросила Кэрола. – Знаешь… если я больше тебя не увижу… Спокойной ночи, Ники.

– Спокойной ночи, Кэрола, – ответил он и пошел навстречу Ферди. – Привет, Ферди. Как насчет вашего предложения выпить?

Они отправились в бар на противоположном конце игорного зала.

Кэрола закрыла дверь кабинета, подошла к багажу, сложенному в углу, и выбрала большой чемодан, в котором еще торчал ключ. Открыв его, она сунула конверт под сложенные в чемодане костюмы. Потом открыла дверь и вернулась на прежнее место.

Мотт заказал два больших виски. Он улыбался. Беллами подумал, что у него слишком счастливый вид. Когда подали напитки, Мотт сказал:

– Ну… за вас, Ники. Вы знаете, что мы завтра уезжаем. В пятницу мы собираемся пожениться в Париже. Вернемся через три недели, и тогда я куплю поместьице и заделаюсь сельским жителем.

– Трудно себе представить! – воскликнул Беллами. – Кстати, Ферди, можно задать вам вопрос?

– Пожалуйста, – ответил Мотт, осушив стакан.

– В прошлый понедельник я видел, как вы тут играли в покер с Харкотом и еще двумя мужчинами. И вы намеренно проиграли ему пару сотен. Почему?

Мотт бросил быстрый взгляд на Беллами и, сразу же опустив глаза, ответил:

– Ну, знаете… у старины Харкота были тяжелые обстоятельства. Эта дама, Берингтон, поставила ему очень жесткие условия. Насколько мне известно, он был совершенно сломлен. Мне было жаль его – тем более, что это был тот самый вечер, когда я понял, что Кэрола подала мне надежду.

– А… – понимающе кивнул Беллами.

Он допил виски и, ставя стакан, заметил:

– У меня было неверное представление о вас, Ферди. Я не думал, что вы способны на такой великодушный поступок. Вот еще одно подтверждение тому, как плохо мы знаем друг друга.

Он открыл портсигар и протянул его Мотту. Когда они закурили, Беллами сказал:

– Ну… мне пора домой. Желаю вам обоим большого счастья.

– Благодарю вас, Ники, – ответил Мотт. – Надеюсь, вы верите, что мне искренне жаль, что я увел у вас девушку.