Эсфирь, а по-персидски - 'звезда' - [16]

- Царь сказал, чтобы царица Астинь облачилась в свое прозрачное белое одеяние, в котором она по вечерам иногда так ловко пляшет во дворце - то самое, где хорошо виден её живот и золотой поясок на гибком стане, - слегка покраснев, принялся пересказывать Авагф. - И чтобы волосы царицы под венцом извивались в танце черными змеями. И тогда все увидят, что никто не сможет сравниться с её красотой, и увидят...

- Ох, довольно! Молчи! - с мукой в голосе воскликнула Астинь, по-прежнему не отнимая от лица пальцев.

- Все ясно, ты просто пьян, Авагф, - сказала тогда мудрая Зерешь, почти что весело. - Вон как ты сейчас тяжело дышишь, и лицо у тебя сделалось совем красным от вина. Должно быть, ты просто перепутал комнаты и забыл, что тебя послали в женский дом за наложницей или танцовщицей. Поэтому скорее иди к Шаазгазу, стражу царских наложниц, скажи, чтобы он выбрал подходящую женщину для развлечений, нарядил её в бесстыдные одежды и направил к толпе под шатром...

Авагф и впрямь торопливо отступил в дверной проем, но в следующую минуту в зал один за другим вошли шесть других царских евнухов и молчаливо выстроились в ряд. Последним из них стоял Харбона, прижимая к животу кувшин с вином, которое он во время пира старался из своих рук наливать царю.

И тогда Авагф в их присутствии ещё раз громко повторил приказание царя: привести царицу Астинь к царю и...

2.

...показать всему миру её красоту.

"...Потому что не только престольные Сузы со всеми поддаными половина мира уже крепко зажата в кулаке у персидских царей, а скоро и весь мир сделается единой ахменидской державой, как того хотели Кир Великий, и сын его Камбиз Второй, и Дарий, и Ксеркс", - привычно перебрал в памяти Артаксеркс имена, которые уже одним только созвучием придавали ему уверенность в своем великом предначертании.

Но именно теперь, при молодом царе Артаксерксе, твердили в один голос придворные мудрецы, обаятели, тайновидцы и волхвы, умеющие разрешать мысленные узлы, наконец-то совершилась необходимая полнота перемен, и настали дни для главных побед и всемирных завоеваний. Об этом говорят мночисленные предсказания камней и небесных светил, росчерки птичьих крыльев на небе, кровавые внутрености священных животных и колебания воды в хрустальных чашах у гадателей.

Не случайно он носит такое имя - Артаксеркс Лонгиман, что значит Долгорукий. И вовсе не только из-за длинных, сильных рук, способных удерживать самый большой меч. А потому что он, Артаксеркс Лонгиман, благодаря завоеваниям отцов, простирал золотой царский скипетр на сто двадцать семь областей от Индии до Эфиопии. И дотягивался своей властной рукой до таких далеких земных окраин, где люди разговаривают между собой на языках ещё более смешных и непонятных, чем язык птиц, а обличием напоминают обугленные головешки.

В свое время Артаксеркс не пожелал обосноваться в Персиполе - в городе, который не только персы, но и соседние народы называли "твердыней Ксеркса". Теперь огромные дворцы Ксеркса и парадный дворец Дария в Персиполе стояли полупустыми, по ночам там, в залах кричали павлины и одичавшие персидские кошки, между зубцов на стенах обосновались летучие мыши, и лишь в женском доме под надзором евнухов тихо доживали свой век жены и наложницы прежнего царя, боясь лишний раз напомнить Артаксерксу о своем присутствии.

Главный архив с придворными писцами, казна со стражниками и счетоводами, лучшие дворцовые прорицатели и гадатели постепенно переместились в Сузы, и теперь находились под рукой у царя Артаксеркса.

Это было очень умный и хитрый ход, позволивший новому правителю оставить в Персеполе всех неугодных дворцовых служащих, а взамен набрать людей более надежных и молодых. А, главное, таких, кто не станет сравнивать правление Артаксеркса с царствием его отца или деда, и напрасно досаждать ненужными советами.

"Я постиг все искусство, и все знания, какие только есть, - подумал Артасеркс, оглядывая притихшее собрание. - Я научился стрелять из лука, ездить на лошади и колеснице, держать вожжи. Я постиг скрытые тайны искусства письма, я читал о небесных и земных постройках и немало размышлял над ними. Я наблюдал за предзнаменомениями, я толковал небесные явления с учеными жрецами, решал сложные задачи на умножение и деление... Но ещё я изучал то, что положено знать только господину, и пошел по своему царскому пути".

Из семи главных евнухов в Сузы из Персиполя был взят только старый молчун Харбона, кто ещё в младенчестве зашнуровывал Артаксерксу сандалии, да ещё Бизф и Бигф - два брата-близнеца, оба казначеи и сокровищехранители, похожие друг на друга, как две стороны одной монеты, и доказавшие во время заговора против Ксеркса верность престолу.

Остальных четырех евнухов Артаксеркс выбрал по своему усмотрению, и особенно придирчиво подошел он к испытаниям начальника дворцовой стражи, зная, что от его неподкупности напрямую зависят не только спокойствие во дворце, но и продолжительность царской жизни.

Каркас, новый начальник стражи, пока что показал себя крепким человеком, не падким ни на подарки, ни на восхваления.