Есенин за 30 минут - [8]

Эта улица мне знакома…

Эта улица мне знакома,

И знаком этот низенький дом.

Проводов голубая солома

Опрокинулась над окном.

Были годы тяжелых бедствий,

Годы буйных, безумных сил.

Вспомнил я деревенское детство,

Вспомнил я деревенскую синь.

Не искал я ни славы, ни покоя,

Я с тщетой этой славы знаком.

А сейчас, как глаза закрою,

Вижу только родительский дом.

Вижу сад в голубых накрапах,

Тихо август прилег ко плетню.

Держат липы в зеленых лапах

Птичий гомон и щебетню.

Я любил этот дом деревянный,

В бревнах теплилась грозная мощь,

Наша печь как-то дико и странно

Завывала в дождливую ночь.

Голос громкий и всхлипень зычный,

Как о ком-то погибшем, живом.

Что он видел, верблюд кирпичный,

В завывании дождевом?

Видно, видел он дальние страны,

Сон другой и цветущей поры,

Золотые пески Афганистана

И стеклянную хмарь Бухары.

Ах, и я эти страны знаю –

Сам немалый прошел там путь.

Только ближе к родимому краю

Мне б хотелось теперь повернуть.

Но угасла та нежная дрема,

Все истлело в дыму голубом.

Мир тебе – полевая солома,

Мир тебе – деревянный дом!

Данное произведение посвящено родному дому Сергея Есенина – селу Константиново. Он многократно воспевал это замечательное место, а любовь к нему смог пронести сквозь всю жизнь.

По сюжету автор возвращается домой после долгих лет разлуки и находит дом таким же, каким тот его запомнил: «…Эта улица мне знакома, И знаком этот низенький дом…». Несмотря ни на какие житейские бури, поэт всегда находит отраду в родных стенах, они напоминают ему о безвозвратно ушедшем детстве: «…Вспомнил я деревенское детство, Вспомнил я деревенскую синь…». Но это светлая грусть: «…А сейчас, как глаза закрою, Вижу только родительский дом…», закономерное желание каждого живого существа вернуться к своим истокам: «…Я любил этот дом деревянный, В бревнах теплилась грозная мощь…».

За долгое время отсутствия, Есенин добился славы, но она оказалась никчемной: «…Я с тщетой этой славы знаком…», побывал в разных странах: «…Сам немалый прошел там путь…» и ему кажется, что дом в котором он вырос также знаком с ними: «…Золотые пески Афганистана И стеклянную хмарь Бухары…», он увидел их во сне, ему нашептал о них дождь: «…Что он видел, верблюд кирпичный, В завывании дождевом?…» и «…Видно, видел он дальние страны, Сон другой и цветущей поры…». Но и вернуться в отчий дом, по которому так скучает, поэт уже не может: «…Но угасла та нежная дрема, Все истлело в дыму голубом…». Остается лишь поблагодарить его за прошлое и нежно хранить его в своей памяти: «…Мир тебе – полевая солома, Мир тебе – деревянный дом!».

Ты меня не любишь, не жалеешь…

Ты меня не любишь, не жалеешь,

Разве я немного не красив?

Не смотря в лицо, от страсти млеешь,

Мне на плечи руки опустив.

Молодая, с чувственным оскалом,

Я с тобой не нежен и не груб.

Расскажи мне, скольких ты ласкала?

Сколько рук ты помнишь? Сколько губ?

Знаю я – они прошли, как тени,

Не коснувшись твоего огня,

Многим ты садилась на колени,

А теперь сидишь вот у меня.

Пуст твои полузакрыты очи

И ты думаешь о ком-нибудь другом,

Я ведь сам люблю тебя не очень,

Утопая в дальнем дорогом.

Этот пыл не называй судьбою,

Легкодумна вспыльчивая связь, –

Как случайно встретился с тобою,

Улыбнусь, спокойно разойдясь.

Да и ты пойдешь своей дорогой

Распылять безрадостные дни,

Только нецелованных не трогай,

Только негоревших не мани.

И когда с другим по переулку

Ты пойдешь, болтая про любовь,

Может быть, я выйду на прогулку,

И с тобою встретимся мы вновь.

Отвернув к другому ближе плечи

И немного наклонившись вниз,

Ты мне скажешь тихо: «Добрый вечер…»

Я отвечу: «Добрый вечер, miss».

И ничто души не потревожит,

И ничто ее не бросит в дрожь, –

Кто любил, уж тот любить не может,

Кто сгорел, того не подожжешь.

Многие биографы Сергея Есенина склоняются к мысли о том, что данное стихотворение посвящено женщине легкого поведения, с которой тот случайно встретился на улице. Поскольку произведение из позднего этапа творчества поэта, за его плечами уже три неудачных брака, множество мимолетных романов, но любовь он так и не встретил, а потому, разочаровался в ней. Чувствуя себя одиноким и не понятым, он вынужден искать утешение в объятиях такого рода женщин.

Речь идет о простых плотских утехах, не о любви: «…Я с тобой не нежен и не груб…» и автор понимает, что она знала многих мужчин до него: «…Расскажи мне, скольких ты ласкала? Сколько рук ты помнишь? Сколько губ?…». Эта девушка тоже мало знакома с любовью, разочарована в ней: «…Знаю я – они прошли, как тени, Не коснувшись твоего огня…». Ему не нужна ее любовь, он не скрывает, что мысли его принадлежат другой: «…И ты думаешь о ком-нибудь другом… Я ведь сам люблю тебя не очень, Утопая в дальнем дорогом…». Поэт не осуждает ее, признавая, что это просто случайная встреча: «…Легкодумна вспыльчивая связь, – Как случайно встретился с тобою, Улыбнусь, спокойно разойдясь…».

Финальным аккордом звучит фраза о том, что сердце лирического героя больше не способно любить: «…Кто любил, уж тот любить не может, Кто сгорел, того не подожжешь…».

Шаганэ ты моя, Шаганэ…

Шаганэ ты моя, Шаганэ!

Потому, что я с севера, что ли,

Я готов рассказать тебе поле,

Про волнистую рожь при луне.