Есенин. Русский поэт и хулиган - [3]

После окончания четырехклассной школы на семейном совете было принято решение: Сергей должен продолжить образование. Остановились на церковно-учительской школе в селе Спас-Клепики под Рязанью. «Родные хотели, чтобы из меня вышел сельский учитель», — вспоминал впоследствии Есенин. Но, скорее всего, была и еще одна причина: обучение в Спас-Клепиковской школе было дешево: платить надо было только за интернат и за обед, состоящей из щей и каши. (Еду на завтрак и ужин учащиеся привозили с собой.) Содержать там ребенка было дешевле, чем вырастить дома поросенка.

В школе преподавались: Закон Божий; история церковная, общая и отечественная; церковное пение; русский язык; церковнославянский язык; география в связи со сведениями о явлениях природы; арифметика; геометрическое черчение и рисование; дидактика; начальные практические сведения по гигиене; чистописание.

Вступительные экзамены — по русскому языку, математике, чтению, каллиграфии — Сергей выдержал успешно и в конце августа 1909 г. был зачислен в школу. После привольной жизни всеобщего любимца в родном доме подростку нелегко было привыкнуть к казенной обстановке интерната. Ученики всех классов размещались в одной комнате, около 40 железных кроватей. «Кровати были […] узенькие, стояли по две вплотную, а между ними прокладывалась дощечка (теснина), чтобы не перекатываться друг к дружке. Одеяла были тонкие из шинельного сукна, цвета серого. […] В спальне мы ставили в изголовье свои сундучки, около стенки, на них мы обычно сидели. Койки стояли от стены до стены рядами по 2», — вспоминает один из учеников.

Согласно правилам для второклассной школы, утвержденным Святейшим Синодом, «все учащиеся обязательно присутствуют за утренней и вечерней молитвами, а в воскресенье и праздничные дни за богослужением всенощным или утренним и Литургией и участвуют в чтении и пении. Все учащиеся соблюдают установленные Церковью посты и не менее двух раз в год — на одной из седьмиц Великого и Рождественского постов — говеют и исполняют долг исповеди и святого Причастия». Учащиеся Спас-Клепиковской школы помогали во время богослужения в местной церкви. Несмотря на то что школа готовила учителей, а не священников, батюшка говорил: «Пригодится, а может, кто из вас пойдет в священники».

Неудивительно, что через полгода такой жизни Есенин не выдержал — сбежал в родное село, «…я страшно скучал по бабке и однажды убежал домой за 100 с лишним верст пешком. Дома выругали и отвезли обратно».

Но не всё в Спас-Клепиках было казенно. Ученикам предлагались довольно серьезные темы для самостоятельных работ, требующие самостоятельного мышления. Например, «Отличие сказки от былины», «Нравственные качества учителя при обращении с детьми», «Сравнение времен года с возрастами человека». В школе имелась библиотека не только с церковной, но и со светской литературой. Не заказано было пользоваться и библиотекой земской — она находилась в двух километрах от школы.

В школе у Есенина появился закадычный друг — Гриша Панфилов. Он жил в Спас-Клепиках, поэтому интернат ему был не нужен. В его просторном, уютном доме часто собирались товарищи Гриши. «Зимними вечерами засиживались они […] допоздна. Пели, играли, танцевали, а иногда сидели тихо, кто-либо читал, другие слушали, потом начинали беседовать между собой, горячо убеждать в чем-то друг друга», — вспоминает мать Гриши. Сережу Есенина она любила особенно — видела, как он тоскует по дому, по материнской ласке.

Среди тех, кто читал в доме Панфилова, был, конечно, и Сергей Есенин. Слагать рифмованные фразы он начал лет в восемь-девять. Почти ничего из этих самых ранних стихов Есенина до нас не дошло, да и не могло дойти — он их не записывал. Только отдельные строчки сохранились в памяти односельчан — ровесников Есенина.

Щука в рака вцепилась,

На нем кататься училась.

Этот экспромт относится к 1906–1907 гг.

И вот еще, написанное (точнее, созданное) почти в то же время:

Есть в селе-то у нас барин

По фамилии Кулак,

Попечитель нашей школы,

По прозванию дурак.

Это стихотворение (частушка?), как и некоторые другие ранние стихи Есенина, написано к случаю. Троюродный брат Есенина Николай Иванович Титов вспоминает: «Местный помещик Кулаков, бывший крестьянин, разбогатевший на домах Хитрова рынка, был не в ладу с крестьянами и пренебрегал их детьми. Возможно, в ответ на арест Александра Ивановича Иванова, первого учителя Есенина, которого жандармы увезли прямо с урока, Есенин организовал ватагу ребят, они направились к дому Кулакова. Ясно вижу Сергея — мальчика в шубенке, крытой черным полусукном, немного сутуловатого, идущего впереди ватаги ребят человек в тридцать и распевающего под окном школьного попечителя стихи собственного сочинения».

Так что слова из автобиографии Есенина: «Влияние на мое творчество в самом начале (курсив наш. — Л. П.) имели деревенские частушки» — вовсе не «миф».

Другое дело, что «сознательное свое творчество» Есенин относил к 16–17 годам. По календарю это были 1911–1912 гг. «Смотришь, бывало, все сидят в классе вечером и усиленно готовят уроки, буквально их зубрят, а Сережа где-либо в уголке класса сидит, грызет свой карандаш и строчка за строчкой сочиняет задуманные стихи, — вспоминал его соученик А. Аксенов. — В беседе спрашиваю его: «А что, Сережа, ты в самом деле хочешь быть писателем?» — Отвечает: «Очень хочу». — Я спрашиваю: «А чем ты можешь подтвердить, что ты будешь писателем?» — Отвечает: «Мои стихи проверяет учитель Хитров, он говорит, что мои стихи неплохо получаются».