Есенин: Обещая встречу впереди - [56]
(Чернявского не было — у него только что умер старший брат.)
Вина раздобыли, Зина ухитрилась наготовить угощений.
Свирская подошла чуть позже.
И тут в Есенине что-то взыграло.
Быть может, кто-то из гостей на Зину не так посмотрел или она на кого-то.
В отместку Сергей предложил Свирской выпить на брудершафт. Та не перевела предложение в шутку, а согласилась.
Поцеловались. Гости тактично посмеялись, Зина смолчала.
Есенин не унимался: в какой-то момент схватил Свирскую за руку — он называл ей Миной, настоящим именем, а не Марией — и, взяв свечу, увёл во вторую комнату.
Там уселся за стол и начал писать.
Свирская прислушивалась к голосам в соседней комнате, понимая, что у них тут подозрительно тихо, и через минуту не выдержала:
— Сергей, я пойду.
— Нет, сейчас, — ответил.
Через несколько минут дописал ей стихотворение — из пяти четверостиший:
Она прочитала и спросила:
— Серёжа, почему ты написал, что влюблён так же, как я? Ведь ты меня научил любить.
Вопрос был двусмысленный: то ли он научил Мину Львовну любить русские поля, то ли вообще любить.
Есенин двусмысленность эту понял, но ничего не ответил.
Они вернулись в соседнюю комнату и там Сергей, довершая начатое, прочитал стихи, посвящённые Мине, вслух.
С одной стороны, Зине стало ясно, что они там хотя бы не целовались.
С другой — ну зачем так делать?
Сам ревнует и ревности своей не стесняется, а над ней так подшучивает.
Или можно сказать «издевается»?
Когда праздник завершился, Есенин отправился провожать Мину. Хотя ведь было кому.
— От Клюева я ухожу, — сообщил Есенин Орешину в первый же день знакомства, когда выпили самовар чаю и съели запас орешинской колбасы. — Совсем старик отяжелел.
Старик, смотрите-ка — 33 года.
Орешин был 1887 года рождения — саратовский, сын швеи и приказчика мануфактурной лавки, учился в четырёхклассной школе, но даже её не окончил, а позже, как и Есенин, уехал за славой.
Разница в возрасте между Орешиным и Клюевым была три года.
Но дело тут, конечно, не в годах: Клюев в прежнем качестве был больше не нужен Есенину.
Крестьянские свои наряды Есенин снял и безвозвратно забыл.
Он больше не хотел, чтобы кто-то вёл себя рядом с ним как старший и заслонял его.
В свои двадцать два Есенин сам претендовал на первенство.
Пусть Клюев будет («…а поэт огромный», — признаётся Есенин Орешину) — но только среди других: Орешина, Ганина, Клычкова, Карпова, Ширяевца.
Хотя в этой компании Есенин самый молодой, но зато самый талантливый и дерзкий, а значит, главенствовать будет он. Клюев же пусть сбоку пристраивается.
В те месяцы Есенина был очарован Белым. Блок заметил, что Есенин даже манеру разговаривать успел перенять от Белого: взволнованную, сбивчивую, вдохновенную.
Белый был сильным поэтом, с обилием восклицаний, перепадов и сломов, хотя шёл в большой степени от ума. В период создания своей революционно-христианской космогонии Есенин по внешним признакам созвучен с Белым, но вскоре вернулся к природной распевности и мысли сердечной, а не умственной.
Однако о повести Белого «Котик Летаев» Есенин напишет единственную за всю жизнь рецензию на прозаический текст, называя его гениальным.
«Буйство глаз и половодье чувств» из позднего стихотворения Есенина — это чуть (и в лучшую сторону) переиначенные «водопады чувств» из «Котика Летаева».
Но главным для них на то время была схожесть восприятия происходящего в стране. Белый слышал «ритмы Нового Космоса». Писал так: «Как подземный удар, разбивающий всё, предстаёт революция; предстаёт ураганом, сметающим формы».
Белый мог бы сменить Клюева и стать для Есенина более чем учителем — другом. Однако он в учениках не нуждался, да и социальная разница неизбежно сказывалась. Белый — на самом деле Борис Николаевич Бугаев — был профессорским сыном и наследственным дворянином. Всё то в происходящей революции, что Есенин считал частью собственной природы, Белый видел очередной, взамен прежних, формой. Это неизбежно чувствовалось.
Иванов-Разумник предложил тогда Белому редактировать сборник «Скифы»; но Есенин точно знал, что настоящий скиф здесь он, и все были обязаны с этим считаться.
Орешину Есенин, хотя и смеясь, признался, будто бы чуть иронизируя над собой, но одновременно делая серьёзную заявку: «А знаешь… мы ещё и Блоку, и Белому загнём салазки!»
«Мы» в этом случае было не столько данью приятельству, сколько попыткой говорить за всё простонародье разом.
Есенин, вспоминает Орешин, «хохотал без голоса, всем своим существом, каждым своим жёлтым волосом в прихотливых кудрявинках, и только в синих глазах, прищуренных, был виден светлый кусочек этого глубоко внутреннего хохота».
Февраль, помимо надежд, дал слишком мало. И тут грянуло событие, о котором Есенин и догадываться не мог. Даже если слышал какие-то смутные разговоры в эсеровских кругах, думал об этом куда меньше, чем о своих новых поэмах.
Разом, в один день, настало время большевистское.
«Есенин принял Октябрь с неописуемым восторгом… весь его нечеловеческий темперамент гармонировал с Октябрём», — констатирует Орешин.
Захар Прилепин — прозаик, публицист, музыкант, обладатель премий «Национальный бестселлер», «СуперНацБест» и «Ясная Поляна»… Известность ему принесли романы «Патологии» (о войне в Чечне) и «Санькя»(о молодых нацболах), «пацанские» рассказы — «Грех» и «Ботинки, полные горячей водкой». В новом романе «Обитель» писатель обращается к другому времени и другому опыту.Соловки, конец двадцатых годов. Широкое полотно босховского размаха, с десятками персонажей, с отчетливыми следами прошлого и отблесками гроз будущего — и целая жизнь, уместившаяся в одну осень.
Второй роман одного из самых ярких дебютантов «нулевых» годов, молодого писателя из Нижнего Новгорода, финалиста премии «Национальный бестселлер»-2005 станет приятным открытием для истинных ценителей современной прозы. «Санькя» — это история простого провинциального паренька, Саши Тишина, который, родись он в другие времена, вполне мог бы стать инженером или рабочим. Но «свинцовая мерзость» современности не дает ему таких шансов, и Сашка вступает в молодежную революционную партию в надежде изменить мир к лучшему.Классический психологический роман, что сегодня уже само по себе большая редкость, убедительное свидетельство тому, что мы присутствуем при рождении нового оригинального писателя.
Не совсем понятно, что делать с Прилепиным, по какому разряду его числить. У нас такой литературы почти не было.Проза Прилепина вызывает желание жить — не прозябать, а жить на всю катушку. Еще десяток таких романов, чтобы уж самых ленивых и безграмотных проняло, — и России не понадобится никакая революция.Дмитрий Быков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Захар Прилепин – прозаик, публицист, музыкант, обладатель премий “Большая книга”, “Национальный бестселлер” и “Ясная Поляна”. Автор романов “Обитель”, “Санькя”, “Патологии”, “Чёрная обезьяна”, циклов рассказов “Восьмёрка”, “Грех”, “Ботинки, полные горячей водкой” и “Семь жизней”, сборников публицистики “К нам едет Пересвет”, “Летучие бурлаки”, “Не чужая смута”, “Взвод”, “Некоторые не попадут в ад”. “Ополченский романс” – его первая попытка не публицистического, а художественного осмысления прожитых на Донбассе военных лет.
Захар Прилепин — прозаик, публицист, музыкант, обладатель премий «Большая книга», «Национальный бестселлер» и «Ясная Поляна». Автор романов «Обитель», «Санькя», «Патологии», «Чёрная обезьяна», сборников рассказов «Восьмёрка», «Грех», «Ботинки, полные горячей водкой» и «Семь жизней», сборников публицистики «К нам едет Пересвет», «Летучие бурлаки», «Не чужая смута», «Всё, что должно разрешиться. Письма с Донбасса», «Взвод». «И мысли не было сочинять эту книжку. Сорок раз себе пообещал: пусть всё отстоится, отлежится — что запомнится и не потеряется, то и будет самым главным. Сам себя обманул. Книжка сама рассказалась, едва перо обмакнул в чернильницу. Известны случаи, когда врачи, не теряя сознания, руководили сложными операциями, которые им делали.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
Данная статья входит в большой цикл статей о всемирно известных пресс-секретарях, внесших значительный вклад в мировую историю. Рассказывая о жизни каждой выдающейся личности, авторы обратятся к интересным материалам их профессиональной деятельности, упомянут основные труды и награды, приведут малоизвестные факты из их личной биографии, творчества.Каждая статья подробно раскроет всю значимость описанных исторических фигур в жизни и работе известных политиков, бизнесменов и людей искусства.
Данная статья входит в большой цикл статей о всемирно известных пресс-секретарях, внесших значительный вклад в мировую историю. Рассказывая о жизни каждой выдающейся личности, авторы обратятся к интересным материалам их профессиональной деятельности, упомянут основные труды и награды, приведут малоизвестные факты из их личной биографии, творчества.Каждая статья подробно раскроет всю значимость описанных исторических фигур в жизни и работе известных политиков, бизнесменов и людей искусства.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
«Мы были ровесниками, мы были на «ты», мы встречались в Париже, Риме и Нью-Йорке, дважды я была его конфиденткою, он был шафером на моей свадьбе, я присутствовала в зале во время обоих над ним судилищ, переписывалась с ним, когда он был в Норенской, провожала его в Пулковском аэропорту. Но весь этот горделивый перечень ровно ничего не значит. Это простая цепь случайностей, и никакого, ни малейшего места в жизни Иосифа я не занимала».Здесь все правда, кроме последних фраз. Рада Аллой, имя которой редко возникает в литературе о Бродском, в шестидесятые годы принадлежала к кругу самых близких поэту людей.
Эрнст Иоганн Бирон — знаковая фигура российской истории XVIII столетия. Имя удачливого придворного неразрывно связано с царствованием императрицы Анны Иоанновны, нередко называемым «бироновщиной» — настолько необъятной казалась потомкам власть фаворита царицы. Но так ли было на самом деле? Много или мало было в России «немцев» при Анне Иоанновне? Какое место занимал среди них Бирон и в чем состояла роль фаворита в системе управления самодержавной монархии?Ответам на эти вопросы посвящена эта книга. Известный историк Игорь Курукин на основании сохранившихся документов попытался восстановить реальную биографию бедного курляндского дворянина, сумевшего сделаться важной политической фигурой, пережить опалу и ссылку и дважды стать владетельным герцогом.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.