Есенин: Обещая встречу впереди - [48]
Разлад меж первыми и вторыми сложился сначала на эстетическом уровне и только потом уже на политическом.
Процитируем письмо крестьянскому сыну Ширяевцу от Ходасевича — между прочим, по отцовский линии польско-литовского шляхтича.
«Мне не совсем по душе весь основной лад Ваших стихов, — как и стихов Клычкова, Есенина, Клюева: стихи „писателей из народа“», — выговаривал Ходасевич, ставя слова «из народа» в кавычки — по той простой причине, что «народом» считал тогда не их, а, скорее, подобных себе. А этих — артистами.
«Подлинные народные песни замечательны своей непосредственностью, — учил Ходасевич Ширяевца. — Но, подвергнутые литературной, книжной обработке, как у Вас, у Клюева и т. д., — утрачивают они главное своё достоинство — примитивизм».
Густопсовая брезгливость стоит за, казалось бы, неглупыми словами Ходасевича, даром что великого русского поэта.
Либо пойте свои люли-люли, либо идите себе — тут достойные люди собрались, с багажом мировой культуры за плечами, — вот пафос Ходасевича.
«Писатель из народа — человек, из народа ушедший, а писателем ещё не ставший, — цедил, поправляя спокойным движением очки, Ходасевич. — Думаю — для него два пути: один — обратно в народ, без всяких поползновений к писательству; другой — в писатели просто».
Скажем: в число таких писателей, как он; видимо, это имел в виду Ходасевич.
При этом «обратно в народ» звучало как «обратно в болото», где посягнувшие на право стать настоящими поэтами переговариваются своими лягушачьими голосами.
Ширяевец отвечал трезво: «Отлично знаю, что такого народа, о каком поют Клюев, Клычков, Есенин и я, скоро не будет, но не потому ли он и так дорог нам, что его скоро не будет?..»
Подступал 1917 год, договориться о чём-то времени уже не оставалось.
Западники и прогрессисты видели себя на вершине гражданской и культурной иерархии, которая должна была сложиться в итоге революции.
Мужицкие поэты ратовали за крестьянскую Русь и справедливость по отношению к мужику.
Свою Россию в конечном итоге потеряли и те и другие.
Просто для первых потерянная иерархия всё-таки имела значение, поэтому большинство их Россию покинули.
А для вторых Русь как таковая была превыше всяких иерархий, — и при любых, даже самых страшных обстоятельствах они оставались даже не с народом, а внутри народа, поэтому возвращаться в него им не было никакой необходимости.
Выбора для них, в сущности, не предполагалось.
Глава третья
«Сойди, явись нам, красный конь!» 1917–1921
Воинскую присягу Есенин принял только 14 января 1917 года — за полтора месяца до революции.
«Я, Есенин Сергей Александрович, обещаю и клянусь Всемогущим Богом пред святым Его Евангелием в том, что хощу и должен Его Императорскому Величеству, своему истинному и природному Всемилостивейшему Великому Государю Императору Николаю Александровичу, Самодержцу Всероссийскому и законному Его Императорского Величества Всероссийского престола Наследнику верно и нелицемерно служить не щадя живота своего до последней капли крови…»
Служит он теперь вообще не пойми как: сплошная, с редкими перерывами, увольнительная.
Постоянно либо в Петрограде, либо в гостях у критика Иванова-Разумника — тот жил в Царском Селе, в пяти минутах ходьбы от части.
Звали его Разумник Васильевич, он был необычайно умён, являлся одним из основных идеологов эсеровского движения, с демократических позиций не принимал идущей войны и — высоко ценил Есенина. Тот советовался с Разумником Васильевичем по самым разным поводам: в том числе и по вопросу, как разобраться в интригах Ломана.
В январе в гостях у Иванова-Разумника Есенин знакомится с Андреем Белым, который станет одним из самых важных для него в тот период людей.
12 февраля Николай II посетил Феодоровский собор.
К императору Ломан Есенина не подводил; никаких чтений не устраивалось.
22 февраля Есенин отбыл в командировку в Могилёв.
Там находилась ставка Верховного главнокомандующего. Туда же выехал Николай II.
С какой целью Ломан направлял туда Есенина, осталось неизвестным.
Командировка продлилась сутки и стала в есенинской службе последней.
Через пять дней случится Февральская революция.
В автобиографии 1923 года Есенин безбожно сочинит, что эти дни его застали в том самом «дисциплинарном батальоне», в то время как на самом деле едва не встретил революцию в ставке императора в качестве порученца по особым вопросам.
В день переворота Есенин сидел себе в гостях у петроградских знакомых. В городе шла перестрелка.
Начиналось что-то невообразимо важное.
Императора Есенину было не жалко.
Россия для него была важнее любого государя.
Окрыляла великая новь: тысячу лет с царями и князьями — а теперь вдруг без них.
Весна казалась огромной.
Рюрик Ивнев вспомнит, как встретил Есенина, Клюева и Клычкова на Невском и те едва не набросились на него.
Клычков, участвовавший в 1905-м в боях на баррикадах Красной Пресни, недавний солдат Первой мировой войны, в прямом смысле убивавший людей, а сейчас потемневший лицом, как перед дракой, спросил:
— А чего не нравится? — имел в виду и состояние их компании, и, видимо, нечто большее: может быть, мы, мужики, не нравимся тебе, Рюрик?
Захар Прилепин — прозаик, публицист, музыкант, обладатель премий «Национальный бестселлер», «СуперНацБест» и «Ясная Поляна»… Известность ему принесли романы «Патологии» (о войне в Чечне) и «Санькя»(о молодых нацболах), «пацанские» рассказы — «Грех» и «Ботинки, полные горячей водкой». В новом романе «Обитель» писатель обращается к другому времени и другому опыту.Соловки, конец двадцатых годов. Широкое полотно босховского размаха, с десятками персонажей, с отчетливыми следами прошлого и отблесками гроз будущего — и целая жизнь, уместившаяся в одну осень.
Второй роман одного из самых ярких дебютантов «нулевых» годов, молодого писателя из Нижнего Новгорода, финалиста премии «Национальный бестселлер»-2005 станет приятным открытием для истинных ценителей современной прозы. «Санькя» — это история простого провинциального паренька, Саши Тишина, который, родись он в другие времена, вполне мог бы стать инженером или рабочим. Но «свинцовая мерзость» современности не дает ему таких шансов, и Сашка вступает в молодежную революционную партию в надежде изменить мир к лучшему.Классический психологический роман, что сегодня уже само по себе большая редкость, убедительное свидетельство тому, что мы присутствуем при рождении нового оригинального писателя.
Не совсем понятно, что делать с Прилепиным, по какому разряду его числить. У нас такой литературы почти не было.Проза Прилепина вызывает желание жить — не прозябать, а жить на всю катушку. Еще десяток таких романов, чтобы уж самых ленивых и безграмотных проняло, — и России не понадобится никакая революция.Дмитрий Быков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Захар Прилепин – прозаик, публицист, музыкант, обладатель премий “Большая книга”, “Национальный бестселлер” и “Ясная Поляна”. Автор романов “Обитель”, “Санькя”, “Патологии”, “Чёрная обезьяна”, циклов рассказов “Восьмёрка”, “Грех”, “Ботинки, полные горячей водкой” и “Семь жизней”, сборников публицистики “К нам едет Пересвет”, “Летучие бурлаки”, “Не чужая смута”, “Взвод”, “Некоторые не попадут в ад”. “Ополченский романс” – его первая попытка не публицистического, а художественного осмысления прожитых на Донбассе военных лет.
Захар Прилепин — прозаик, публицист, музыкант, обладатель премий «Большая книга», «Национальный бестселлер» и «Ясная Поляна». Автор романов «Обитель», «Санькя», «Патологии», «Чёрная обезьяна», сборников рассказов «Восьмёрка», «Грех», «Ботинки, полные горячей водкой» и «Семь жизней», сборников публицистики «К нам едет Пересвет», «Летучие бурлаки», «Не чужая смута», «Всё, что должно разрешиться. Письма с Донбасса», «Взвод». «И мысли не было сочинять эту книжку. Сорок раз себе пообещал: пусть всё отстоится, отлежится — что запомнится и не потеряется, то и будет самым главным. Сам себя обманул. Книжка сама рассказалась, едва перо обмакнул в чернильницу. Известны случаи, когда врачи, не теряя сознания, руководили сложными операциями, которые им делали.
Данная статья входит в большой цикл статей о всемирно известных пресс-секретарях, внесших значительный вклад в мировую историю. Рассказывая о жизни каждой выдающейся личности, авторы обратятся к интересным материалам их профессиональной деятельности, упомянут основные труды и награды, приведут малоизвестные факты из их личной биографии, творчества.Каждая статья подробно раскроет всю значимость описанных исторических фигур в жизни и работе известных политиков, бизнесменов и людей искусства.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
«Мы были ровесниками, мы были на «ты», мы встречались в Париже, Риме и Нью-Йорке, дважды я была его конфиденткою, он был шафером на моей свадьбе, я присутствовала в зале во время обоих над ним судилищ, переписывалась с ним, когда он был в Норенской, провожала его в Пулковском аэропорту. Но весь этот горделивый перечень ровно ничего не значит. Это простая цепь случайностей, и никакого, ни малейшего места в жизни Иосифа я не занимала».Здесь все правда, кроме последних фраз. Рада Аллой, имя которой редко возникает в литературе о Бродском, в шестидесятые годы принадлежала к кругу самых близких поэту людей.
Книга М. Лапирова-Скобло об Эдисоне вышла в свет задолго до второй мировой войны. С тех пор она не переиздавалась. Ныне эта интересная, поучительная книга выходит в новом издании, переработанном под общей редакцией профессора Б.Г. Кузнецова.
Книга рассказывает об ученом, поэте и борце за освобождение Италии Томмазо Кампанелле. Выступая против схоластики, он еще в юности привлек к себе внимание инквизиторов. У него выкрадывают рукописи, несколько раз его арестовывают, подолгу держат в темницах. Побег из тюрьмы заканчивается неудачей.Выйдя на свободу, Кампанелла готовит в Калабрии восстание против испанцев. Он мечтает провозгласить республику, где не будет частной собственности, и все люди заживут общиной. Изменники выдают его планы властям. И снова тюрьма. Искалеченный пыткой Томмазо, тайком от надзирателей, пишет "Город Солнца".
Эрнст Иоганн Бирон — знаковая фигура российской истории XVIII столетия. Имя удачливого придворного неразрывно связано с царствованием императрицы Анны Иоанновны, нередко называемым «бироновщиной» — настолько необъятной казалась потомкам власть фаворита царицы. Но так ли было на самом деле? Много или мало было в России «немцев» при Анне Иоанновне? Какое место занимал среди них Бирон и в чем состояла роль фаворита в системе управления самодержавной монархии?Ответам на эти вопросы посвящена эта книга. Известный историк Игорь Курукин на основании сохранившихся документов попытался восстановить реальную биографию бедного курляндского дворянина, сумевшего сделаться важной политической фигурой, пережить опалу и ссылку и дважды стать владетельным герцогом.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.