Есенин глазами женщин - [9]
Сергей молчал и каждый вечер ходил в барский дом.
Однажды за завтраком он сказал матери:
– Я еду сегодня на яр с барыней.
Мать ничего не сказала. День был до обеда чудесный. После обеда поползли тучи, и к вечеру поднялась страшная гроза. Буря ломала деревья, в избе стало совсем темно. Дождь широкой струей хлестал по стеклам. Мать забеспокоилась. «Господи, – вырвалось у нее, – спаси его, батюшка Николай Угодник».
И, как нарочно, в этот момент послышалось за окнами: «Тонут! Помогите! Тонут!» Мать бросилась из избы. Мы остались вдвоем с Шурой. На душе было тревожно и страшно. Чтобы отвлечься, я стала сочинять стихи о Сергее и барыне:
Этой строфой начиналось и заканчивалось мое стихотворение.
Две средние строфы говорили о том, что Бог послал нарочно бурю, чтобы разогнать Сергея и Кашину в разные стороны.
Л. И. Кашина
Мать вернулась сердитая. Оказалось, оборвался канат и паро́м понесло к шлюзам, где он мог разбиться о щиты. Паром спасли, Сергея на нем не было. Желая развеселить мать, я прочитала свое стихотворение. Оно ей понравилось.
Настала ночь. Мать несколько раз ходила на барский двор, но Кашина еще не возвращалась. Мало того, кучер Иван, оказалось, вернулся с дороги, и Сергей с барыней поехали вдвоем.
– Если бы Иван с ними был, мужик он опытный, все бы спокойней было, – ворчала мать.
Поздно ночью вернулся Сергей.
Утром мать рассказала ему о моем стихотворении. Сергей смеялся, хвалил меня, а через несколько дней написал стихотворение, в котором он как бы отвечал на мои стихи:
Мать больше не пробовала говорить о Кашиной с Сергеем. И когда маленькие дети Кашиной, мальчик и девочка, приносили Сергею букеты из роз, только качала головой. В память об этой весне Сергей написал стихотворение Л. И. Кашиной «Зеленая прическа…».
Настала осень. Уехал Сергей, и мы опять погрузились в длинный зимний сон.
Весной этого же года я окончила нашу сельскую четырехклассную школу. Все лето я занималась с Тимошей Данилиным, который готовил трех мальчиков из нашего села для поступления в разные учебные заведения.
Сергей старался, насколько возможно, оградить меня от домашней работы, чтобы я имела время приготовить уроки. Он радовался моим успехам больше всех. Теперь я приехала в Москву. Осенью отец устроил меня в частную гимназию.
Я тосковала по дому и часто во сне видела себя дома, в деревне, и вслух говорила с матерью.
– Ты сегодня опять во сне капризничала с матерью, не хотела есть кислые сливки, – говорил отец. – Набаловала она вас, совсем испортила.
Оставшись одна, я молилась Богу: «Господи, сделай так, чтобы я вернулась домой!»
Жили мы с отцом очень скучно. Отец не знал, о чем со мной говорить, а я боялась его строгого взгляда. Наконец появился Сергей.
– Ну, ты не плачь. Я буду часто теперь ездить к вам, – говорил он. – Я знаю, трудно с отцом. А ты что-нибудь пишешь?
Я показала ему сказку о Кощее Бессмертном, написанную мною в стихах. Сергей похвалил меня. Он стал часто приходить к нам.
Ожидания Сергея сблизили нас с отцом.
– Ну вот, сегодня Сергей придет, а я масло принес, будем жарить картошку, – говорил отец, и лицо его становилось светлым.
За чаем мы все трое говорили и смеялись. Разговор был только о деревне, о наших людях.
– Да, как волка ни корми, он все в лес тянет, – говорил отец. – Тридцать лет с лишним, как я живу в Москве, а все не дома. И ты тоже, Сергей, приехала Катька, запахло домом, деревней, – бежишь теперь к нам.
В сундуке у отца хранились вещи Сергея. Однажды отец открыл сундук и развернул чудесный ковер. На белом атласном коне сидел прекрасный юноша. Переднюю ногу коня обвила зеленая змея. Юноша занес копье над головой змеи. Ковер был сделан из шелка, атласа и бархата.
– Это называется панно, – объяснил мне отец. – Картина означает «Святой Георгий побеждает зло».
Пришел Сергей и унес с собой это панно.
– Подарок замечательной художницы, – сказал он.
Вскоре панно украли у Сергея. У отца даже слезы брызнули, когда он узнал о пропаже картины. Сергею он ничего не сказал, только горестно поник головою.
Еще у отца в сундуке лежало несколько книг Сергея. Это были Библия, Пушкин и Гоголь с хорошими иллюстрациями.
Однажды Сергей пришел в неурочное время и застал меня за игрой в куклы.
Я быстро сгребла куклы со стола, но было поздно. Сергей улыбнулся:
– Ты все еще играешь в куклы?
– Да, – ответила я, – не говори, пожалуйста, отцу.
– А что ты читаешь?
– У меня нет книг, и я ничего не читаю, – ответила я.
Через день Сергей принес мне целый узел лоскутов для кукол. Лоскутья были всех цветов, и шелк, и кружево, и бархат – все было там. И еще он принес чудесную книгу – «Сказки братьев Гримм».
Теперь из школы я бежала скорей домой. Меня ждали сказки и ленты.
В 1918 году гимназию, в которой я училась, закрыли. В нашей же школе, в Константинове, открыли пятый класс, и отец посоветовал мне учиться в пятом классе, чтобы не забыть, что знала. «А там видно будет», – сказал он.
Пятый класс вела у нас Софья Павловна Прокимнова, молодая учительница, дочь священника из соседнего села Кузьминского. Учились в пятом классе одни мальчишки. Я была единственная девочка. Потом к нам в класс пришла еще одна девочка – Редина Маня. Она была моложе всех нас, очень маленького роста.
