Эрмитаж. Науки служат музам - [8]
[* Там же.]
Осенью 1841 г. на Александровском заводе в специально построенном здании были собраны и установлены десять шпренгелей «совершенно той же системы, какую имеют шпренгели, составляющие потолки больших зал дворца». К пяти шпренгелям присоединили цепи, которые увеличили вес каждой конструкции на 33 пуда (528 кг). Испытания шпренгелей начались 27 сентября 1841 г. и закончились в конце октября. После приложения начальной нагрузки в 1755 пудов (около 28 т) шпренгели с цепями показали вдвое меньшую осадку, чем шпренгели без цепей. Вторичные замеры, выполненные через 12 дней, показали незначительный рост деформации. Разрушение произошло одновременно в усиленных цепями и обычных шпренгелях при нагрузке в 3855 пудов (510 кг/м2), т. е. при нагрузке, превышающей норму в 5 раз. Отсюда следовало, что потолочные конструкции залов «не требуют никакой добавочной силы для своей прочности, вполне соответствуют своему предназначению и никакой ни в чем опасности не представляют».
Итак, общий проект перекрытия Георгиевского зала, предложенный М. Е. Кларком, был утвержден 26 января 1842 г. вместе с положением «Об устройстве потолка в Георгиевском зале императорского Зимнего дворца». Фермы, использованные в Георгиевском зале, представляли собой безраскосную двухпоясную систему, образованную верхней пологой аркой и провисающим цепным подкреплением (шпренгелем), соединенными в опорных узлах. Эта конструкция по праву считается одной из лучших работ инженера М. Е. Кларка.
Возведение нового перекрытия Георгиевского зала завершило комплекс сложных технических и технологических работ по восстановлению пяти больших залов Зимнего дворца. Впервые в истории мировой строительной техники применили новые и для своего времени передовые металлические конструкции, на примере которых были продемонстрированы широкие возможности и надежность нового конструкционного материала - железа.
Вообще при восстановлении Зимнего дворца металл использовался весьма широко. Например, карнизы изготовляли из известняковой плиты и листового железа, обтянутого проволочной сеткой и оштукатуренного, в ряде помещений жестью подшивали потолки с последующей их штукатуркой, из листового металла выполняли падуги, пристенные балясины в аванзалах и других помещениях. Рамы, обрамляющие плафоны, делали пустотелыми из листовой меди. По проекту архитектора Стасова на Александровском заводе из металла были изготовлены конструкции, повторявшие деревянную колокольню и купол над Большой церковью дворца, которые сгорели при пожаре. При восстановлении Иорданской лестницы взамен деревянных колонн, декорированных под камень, были установлены 8 цельных колонн из сердобольского гранита с позолоченными медными базами и капителями.
Все стропильные конструкции на чердаках Зимнего дворца также выполнены из металла. Можно с уверенностью сказать, что экскурсия по чердачным «залам» Эрмитажа была бы интересна не только специалистам-строителям. Все пространство чердаков заполняют ажурные металлические конструкции самых разнообразных форм и размеров. По ним можно проследить различные способы соединения деталей, увидеть оригинальные натяжные винтовые устройства. Различная окраска конструкций позволяет распознавать последующие добавления и усиления отдельных узлов и ферм.
Несущие металлические конструкции на чердаке Александровского зала
Чердачные «залы» не похожи друг на друга. У Александровского зала характерное купольное перекрытие возвышается тремя причудливыми конусами. Стропила Фельдмаршальского зала напоминают готические арки. У входа на чердак Георгиевского зала, заполненного густой сеткой ферм и цепей, сохранилась массивная решетчатая дверь и будка, в которой помещалась охрана, оберегавшая высоких особ на случай проникновения злоумышленников во время официальных церемоний и торжеств. Интересное зрелище представляют широкие пространства чердаков над Николаевским, Концертным залами и Аванзалом, «полы» которых выполнены из брезента поверх войлочного утеплителя, пропитанного глиной для уменьшения пожароопасности и защиты от моли. Такая конструкция позволяла максимально облегчить вес перекрытия в большепролетных залах по сравнению с кирпичными и горшковыми конструкциями и обеспечить достаточную теплоизоляцию. Во многих местах перекрытия над верхним этажом выполнены из металлических балок с заполнением промежутков керамическими «горшками». По прочности и теплоизоляции они не уступают конструкциям со сводчатым кирпичным заполнением, но существенно ниже их по весу.
Возведенная после пожара 1837 г. металлическая крыша Зимнего дворца с самого начала пользовалась особым вниманием дворцового ведомства. Огромная площадь покрытия (30 - 50 тыс. м2), сложная конфигурация - одних фасонных горловин для стока воды через парапетные ограждения насчитывается больше 500, множество разжелобков, световых фонарей, слуховых окон и люков - буквально ни на один день не позволяют оставить кровлю без надзора. В 1841 г. было издано специальное «Положение о ремонтном содержании императорского Зимнего дворца и прикосновенных к оному зданий». В нем четко регламентировались все операции по уходу за крышами в течение года. Специальная команда численностью 60 человек обеспечивала починку кровли и постоянное дежурство на чердаках. При резких перепадах температуры зимой они открывали и закрывали слуховые окна во избежание образования конденсата и капели на внутренней стороне металлического покрытия. Сразу после снегопадов мастеровые, одетые в войлочную обувь, обметали все кровли метлами, удаляя снег. Рабочий день длился по 12 ч. На чердаках до сих пор сохранились капитально сделанные кирпичные печки-очаги, которые служили для подогрева пищи, сушки одежды и согревания работавших там людей.
Книга посвящена жизни и творчеству выдающегося советского кристаллографа, основоположника и руководителя новейших направлений в отечественной науке о кристаллах, основателя и первого директора единственного в мире Института кристаллографии при Академии наук СССР академика Алексея Васильевича Шубникова (1887—1970). Классические труды ученого по симметрии, кристаллофизике, кристаллогенезису приобрели всемирную известность и открыли новые горизонты в науке. А. В. Шубников является основателем технической кристаллографии.
Нильс Бор — одна из ключевых фигур квантовой революции, охватившей науку в XX веке. Его модель атома предполагала трансформацию пределов знания, она вытеснила механистическую модель классической физики. Этот выдающийся сторонник новой теории защищал ее самые глубокие физические и философские следствия от скептиков вроде Альберта Эйнштейна. Он превратил родной Копенгаген в мировой центр теоретической физики, хотя с приходом к власти нацистов был вынужден покинуть Данию и обосноваться в США. В конце войны Бор активно выступал за разоружение, за интернационализацию науки и мирное использование ядерной энергии.
Джеймс Клерк Максвелл был одним из самых блестящих умов XIX века. Его работы легли в основу двух революционных концепций следующего столетия — теории относительности и квантовой теории. Максвелл объединил электричество и магнетизм в коротком ряду элегантных уравнений, представляющих собой настоящую вершину физики всех времен на уровне достижений Галилея, Ньютона и Эйнштейна. Несмотря на всю революционность его идей, Максвелл, будучи очень религиозным человеком, всегда считал, что научное знание должно иметь некие пределы — пределы, которые, как ни парадоксально, он превзошел как никто другой.
«Занимательное дождеведение» – первая книга об истории дождя.Вы узнаете, как большая буря и намерение вступить в брак привели к величайшей охоте на ведьм в мировой истории, в чем тайна рыбных и разноцветных дождей, как люди пытались подчинить себе дождь танцами и перемещением облаков, как дождь вдохновил Вуди Аллена, Рэя Брэдбери и Курта Кобейна, а Даниеля Дефо сделал первым в истории журналистом-синоптиком.Сплетая воедино научные и исторические факты, журналист-эколог Синтия Барнетт раскрывает удивительную связь между дождем, искусством, человеческой историей и нашим будущим.
Эта книга – захватывающий триллер, где действующие лица – охотники-ученые и ускользающие нейтрино. Крошечные частички, которые мы называем нейтрино, дают ответ на глобальные вопросы: почему так сложно обнаружить антиматерию, как взрываются звезды, превращаясь в сверхновые, что происходило во Вселенной в первые секунды ее жизни и даже что происходит в недрах нашей планеты? Книга известного астрофизика Рэя Джаявардхана посвящена не только истории исследований нейтрино. Она увлекательно рассказывает о людях, которые раздвигают горизонты человеческих знаний.
В середине 20-х годов нашего века были созданы квантовая механика и основы современной физики. Герои книги, в большинстве своем ровесники века и ровесники кванта, — участники тех событий. Эта книга об их работе и об их удивительных судьбах. Издание рассчитано на читателей, интересующихся историей науки.
Как давно первобытный человек оторвал взгляд от Земли и, однажды подняв глаза к Небу, вдруг нашел в себе достаточно чувств и разума, чтобы замереть в изумлении? Там, в беспредельном пространстве темно-голубого купола, светлым днем неторопливо проплывал ослепительно жаркий диск Солнца, а в темной ночи сияли мириады многоцветных звезд и яркая, но холодная, с причудливо переменчивым ликом Луна… К самым жгучим проблемам древнейшей истории относится интригующая загадка — насколько далеко в глубь тысячелетий уходит то, что можно определить волнующими словами: «истоки цивилизации».
Книга посвящена труду советских ученых, военных моряков, инженеров и рабочих, обеспечивших защиту кораблей от магнитных и магнитно-акустических мин и торпед противника на Черноморском флоте во время Великой Отечественной войны. Рассмотрены разработка научных основ размагничивания кораблей в довоенный период, внедрение их в практику в первые месяцы войны и организация службы размагничивания.Для научных сотрудников, инженеров, моряков и других читателей, интересующихся историей науки и техники.