Эрик - [8]

— Ты имеешь в виду любовь и наставления? — спросил Ринсвинд.

— Вообще-то, я говорил о хорошей, какеготам, порке, — ответил попугай.

Ринсвинд схватился за ноющую голову. Если все демоны проходят через такое, не удивительно, что у них всегда плохое настроение.

— Попка хочет печенья…— рассеянно проговорил попугай (примерно таким же тоном человек произнес бы: «Э-э» или «Как я уже упоминал») и продолжил: — Его дед был страшно увлечен этими штуками. Ими и своими голубями.

— Голубями, — уныло повторил Ринсвинд.

— Не то чтобы у него особенно хорошо получалось. В основном это были попытки и какихтам.

— Мне показалось, ты говорил о больших, чешуйчатых…

— О да. Но он-то не к этому стремился. Он пытался вызвать суккубу. — Теоретически клюв не может ухмыляться, но попугаю каким-то образом удалось растянуть его в улыбке. — Суккуба — это такая женщина-демон, которая приходит по ночам и совершает всякие безумные, страстные каких…

— Я слышал о суккубах, — перебил Ринсвинд. — Чертовски опасные твари. Попугай склонил голову набок.

— Но у него ничего не вышло. Единственное, что он заполучил, так это невралгию.

— А это что такое?

— Это демон, который постоянно вызывает у тебя головную боль.

Демоны существуют на Плоском мире по меньшей мере столько же, сколько и боги, на которых они во многом походят. По существу, разница между богами и демонами такая же, как между террористами и борцами за свободу. Большая часть демонов обитает в просторном измерении неподалеку от реальности, традиционно отделанном в ярко-пламенной гамме и постоянно сохраняющем температуру раскаленной печи. Честно говоря, подобные штуки вовсе не обязательны, но если чем и отличается рядовой демон, так это любовью к традициям.

В самом центре преисподней, откуда открывается непревзойденный вид на все Восемь Кругов Ада, из озера, наполненного заменителем лавы, величественно поднимается город Пандемониум.[6] Который за последнее время несколько поистрепался.

Астфгл, новый правитель демонов, был в ярости. Не только потому, что у него снова сломался кондиционер, и совсем не потому, что его со всех сторон окружали полные идиоты и заговорщики, и даже не потому, что никто не мог правильно произнести его имя, но еще и потому, что минуту назад ему сообщили очень плохие новости. Демон, которому выпал жребий донести эту весть до ушей правителя, стоял перед его троном, жалко согнувшись и поджав хвост. Он бессмерти боялся, что с ним вот-вот произойдет что-то замечательное <У демонов несколько искаженная шкала ценностей.>

— Он — что? — переспросил Астфгл.

— Он, э-э, раскрылся, о повелитель. Тот круг в Псевдополисе.

— А-а. Умница мальчик. Мы возлагаем на него большие надежды.

— Э-э… А потом снова закрылся, о повелитель.

Демон закрыл глаза.

— И кто через него прошел?

— Э-э…

Демон оглянулся на своих собратьев, столпившихся в дальнем углу протянувшегося на целую милю тронного зала.

— Я спросил, кто через него прошел.

— В сущности, о повелитель…

—Да?

— Мы не знаем. Но кто-то точно прошел.

— Кажется, я отдал приказ, чтобы, когда мальчик добьется успеха, перед ним материализовался герцог Вассенего и предложил ему всяческие запретные удовольствия и порочные наслаждения, дабы подчинить его воле нашей, — так или не так?

Правитель демонов зарычал. Проблема со злодействами заключалась в том, что демоны не были великими мыслителями-новаторами, им очень не хватало перчика человеческой изобретательности. А он так ждал, предвкушал эту встречу с Эриком Турели, чей суперинтеллект обладал крайней неразборчивостью. Ад очень нуждался в таких ужасающе способных, эгоцентричных людях, как Эрик. У них куда лучше получалось творить всякие мерзости.

— Поистине так, повелитель, — отозвался демон. — И герцог ждет вызова уже много лет, не поддаваясь никаким другим искушениям, упорно и терпеливо изучая мир людей…

— И где же он был?!

— Э-э… Отлучился по сверхъестественной надобности, повелитель, — проблеял демон. — Не успел отвернуться, как…

— Как кто-то вместо него прошел через круг?

— Мы пытаемся выяснить, кто это был…

В этот момент поистине демоническое терпение лорда Астфгла лопнуло. Последняя фраза была пределом. Вечные муки для его подданных — слишком мягкая кара.

— Убирайся вон, — прошептал он. — И я присмотрю за тем, чтобы ты удостоился поощрения за свою промашку…

— О повелитель, умоляю…

— Убирайся!

Правитель демонов шагал по мерцающим алым цветом коридорам к своим личным покоям.

Его предшественники любили щеголять косматыми ногами с копытами. Лорд Астфгл не задумываясь отказался от такого имиджа. Эти высокомерные сволочи, обитающие в Дунманифестине, ни в жизнь не станут серьезно относиться к тому, кто постоянно светит коровьим задом, так что Астфгл отдал предпочтение алому шелковому плащу, малиновым лосинам, капюшону с двумя довольно изысканными рожками и трезубцу. У трезубца постоянно отваливался наконечник, но Астфгл не сомневался, что в таком наряде он вполне может сойти за солидного, гм, демона…

Очутившись в прохладе своих комнат — о боги (или, точнее, о не боги), у него ушли века на то, чтобы привести эти апартаменты в мало-мальски приличный вид; его предшественники довольствовались тем, что болтались по свету да искушали людей, они слыхом не слыхивали об административных нагрузках… Так вот, очутившись в блаженной прохладе своих покоев, Астфгл осторожно снял покрывало с Зеркала Душ, и оно, замерцав, включилось.