Эректус - [97]

– Ан… на…

За ее спиной эректус четко произнес два узнаваемых слога. Она побледнела, и сердце стало выскакивать из груди:

– Ты помнишь? Скажи еще раз…

– Ан… на…

– Правильно, любовь моя. Посмотри, вот это ты… Помнишь свое имя? Скажи: «Ян».

Он повторил «Ан… на», не обращая внимания на снимок.

Анна пролистнула пальцем другие фотографии. Все снимки, где она была крупным планом, вызывали у него интерес, но на свое лицо, серьезное или влюбленное, Ян никак не реагировал.

Вдруг он отвернулся, зевнул и улегся у ее ног. Словно случайно он слегка коснулся ее икры и потом положил руку на Анну. Готовая разрыдаться, она нежно прошептала:

– Ты прав, отдыхай. Предстоит дальний путь.

Молодая женщина тоже легла, достаточно близко, чтобы ощущать его тепло и тяжесть руки. Она носила его ребенка, о котором Ян не знал. Он ничего не знал об их прошлом, о связывающей их любви, истории, которая делала это чувство уникальным. Теперь Анна знала, что неспособность вспомнить вырыла между ними непреодолимую пропасть, и этот факт ее удручал. Хотя Ян и произнес ее имя, было понятно, что он помнил лишь то, что происходило «после». После трансформации. Та Анна, которую он знал, для него умерла…

Внезапно она вспомнила о бурном споре со Стивеном. Если бы он пришел сюда в грот, то им было бы проще понять друг друга. Сколько бы они ни старались добиться, чтобы люди и эректусы жили рядом, современные люди все равно будут воспринимать их как другой вид. То же самое будет и со стороны эректусов. В конечном итоге никто, даже при всем своем желании, не сможет влиться в клан другого вида. В сознании каждого навсегда останется принадлежность к родовому древу жизни.

Анна погладила живот, осознавая, что ребенок никогда не узнает своего отца. Ей показалось, что он ответил ей легким движением. Вот уже несколько недель она чувствовала его шевеления. Анну охватила безграничная грусть.

В конце концов, она провалилась в полудрему, но вдруг ее разбудило какое-то движение. Один эректус поднялся и встал возле лестницы, принюхиваясь. В лунном свете она узнала бородача. Он громко зарычал, предупреждая группу об опасности. Ян тотчас же поднялся и спросил:

– Тикак?

– Тикак, – подтвердил тот.

Хотя было маловероятно, что посреди ночи сюда послали отряд боевиков, Анна вмешалась в их разговор:

– Вы не можете здесь оставаться. Надо уходить отсюда. Тут очень опасно. Я знаю одно место, где вы будете в безопасности. Вы должны пойти за мной.

Анна понимала, что говорит в пустоту, но рассчитывала, что эректусы поймут интонацию. Остальные встали, обратили к ней взволнованные взгляды, а затем вопросительно посмотрели на бородача. Тот указал на выход и получил одобрительные рыки. Анна посмотрела на наручные часы. Был час ночи. Женщина взяла свой рюкзак. Теперь она была уверена, что ее план сработает!

Она знала, как спасти эректусов. И не только Яна и его группу, но и всех ему подобных!

Они потратили целых два часа, чтобы пройти через площадь ярмарки Трона и добраться до станции «Порт-де-Шарантон», соблюдая кучу предосторожностей.

Оказавшись в черте города, им пришлось удвоить внимание, прячась в темноте и избегая света. Любопытный наблюдатель смог бы различить только тени, скользящие вдоль фасадов домов. Казалось, эректусы чувствовали опасность раньше Анны, благодаря своим острым ощущениям. Они позволили ей идти первой, но слушались только приказов бородача и Яна. Люди-обезьяны прятались за машинами, в подъездах, темных тупиках. Каждый раз, когда надо было перебежать от одного укрытия к другому, группа ждала сигнала вожаков. Ян был единственным, кто не обращал внимания на указания главаря. Заодно он старался не упустить из виду Анну.

Когда они оказались недалеко от железной дороги, бородач выразил недовольство. По всей вероятности, он хотел повернуть на восток, туда, где они смогут скрыться среди деревьев. Он не знал, что лес простирается всего на несколько километров, а дальше начинается пригород. Если они пойдут туда, то Анна не сможет ничем им помочь… Чтобы он понял это, Анна повторила несколько раз «Тикак», что, похоже, охладило его пыл. Воодушевленная начальной стадией диалога, она указала пальцем на юго-восток и отчетливо произнесла:

– На тикак, на тикак.

К ее огромному удивлению, эректус опустил голову в знак согласия.

Они пробежали еще несколько пустынных улиц в сопровождении карканья археоптериксов, которых застали в разгар охоты, и вышли к ограждению, за которым находились железнодорожные пути. Когда Анна повернулась, чтобы подбодрить своих спутников, то наткнулась на стену упрямства. На этот раз дальше отказывались идти все, и она осознала свою наивность. «Ну конечно, для них решетка – это то, что они не выносили! Для них это синоним заточения, притеснения…» – поняла женщина.

Анна развела руки, показывая тот же доверительный жест, которым добивалась их признания, и с улыбкой повторила:

– Да, мы должны здесь пройти!

Любопытно, но первым, кто согласился, был бородач. И этого стало достаточно, чтобы группа пустилась бежать следом. К счастью, они почти сразу наткнулись на проем в решетке и проскользнули сквозь него. Оставалось лишь пересечь пути.