Эректус - [69]

– Только огромный шаг? – с иронией заметил россиянин.

– Да, поскольку все живые носители вируса являются источниками заражения.

– И если мы уничтожим угрозу в разумные сроки, то, по вашим подсчетам, до какой цифры возрастет численность зараженных?

– На сегодня мы имеем сто пятьдесят тысяч жертв. Если заражение вирусом будет продолжаться с такой же скоростью, то согласно подсчетам, выполненными нашими лучшими статистами, мы можем рассчитывать на то, что цифра остановится в пределах… – Стивен сделал паузу. Он не мог не посоветоваться взглядом с Маргарет, которую считал своей начальницей. – В пределах пяти миллионов жертв.

Пятнадцать членов Совета Безопасности ошеломленно смотрели на него.

– И как скоро мы должны достичь этого катастрофичного результата? – спросил генеральный секретарь ООН.

– Вероятно, через год…

Акулов вскинул руки вверх:

– То есть в последующие месяцы человечество должно быть готово к крайне ограниченной жизни. Экономика находится на грани краха, а все, что предлагает ВОЗ, если я правильно понял, это: «Нам нужно больше коек для инфицированных больных!» А потом, господин Гордон, что вы будете делать с этими… эректусами?

У Стивена сжались кулаки. Возможно, этот тип и был опасным, но это не помешает ему ответить так, как он считает нужным:

– Естественно, речь идет не об увеличении количества наших больничных служб! Мы настоятельно рекомендуем открытие центров, в каком-то роде похожих на санатории, где будут жить пациенты до тех пор, пока не найдем вакцину.

– Вам наверняка известно, что эректусы пытаются бунтовать… Что вы предпримете, если они убегут из ваших диспансеров?

Маргарет бросилась на помощь Стивену. Это собрание превращалось в дуэль с русским послом и могло сослужить им плохую службу.

– Это проблема материально-технического обеспечения, и ее нужно обсуждать на национальном уровне. Безусловно, надо будет усилить бригады врачей, но это вовсе не значит, что больные не имеют права на лечение!

Бледное лицо Акулова озарилось насмешливой улыбкой:

– Персоналом, который будет подвергаться риску заражения и который сам сможет передать вирус вовне… Мадам Кристи, будьте откровенны, это нереально. Позвольте напомнить ваши же слова: «Мы имеем дело с необычными больными». Как следствие, я предполагаю, что ВОЗ будет лишена права руководить пандемией. Эректусы должны подчиняться военным!

Зал заседания зашумел. Некоторые члены совета протестовали, но большинство, казалось, были растеряны и даже частично убеждены в правоте русского посла. После призыва к тишине президент собрания строго обратилась к Акулову:

– И что вы собираетесь делать с этим… народом?

– Мы изолируем его от общества.

– Куда же? – осторожно спросил Убер де Сен-Леже, представитель Франции.

– В лагеря.

Это заявление стало сенсационным и вызвало очередную волну перешептываний. Первым отреагировал американец:

– Вы не можете обращаться с этими людьми, как с заключенными. Это больные, а также они наши предки!

– Наши предки! Прекрасная мысль. Возможно, ваши, господин Калловей. Однако…

Не успел он закончить фразу, как с грохотом распахнулись двери. В общей суматохе с трудом можно было различить крики и лозунги. Центральный проход заполнила группа активистов. Бригадир этой команды держал в руках труп большой птицы с перьями и огромным клювом. Дойдя до зоны трибун, мужчина гневно покачал тушкой динозавра и начал выкрикивать:

– Смерть доисторическим! Безопасность на первом месте!

Позади него манифестанты надрывали горло и размахивали плакатами. Лозунги, написанные красной краской, были похожи на кровавые подтеки. Недвусмысленные тексты: «Мы или они, ни один квартал не падет от вируса!», «Крюгер = вымирание масс!», «Искоренить вирус из казарм».

Вместо того чтобы приказать навести порядок в зале и выгнать протестующих, президент Совета стукнула молотком:

– Объявляю перерыв. Совещание возобновится в полдень!

Она была уверена, что служба порядка выгонит отсюда назойливых манифестантов. Не хватало еще, чтобы подобного рода инцидент оказался на руку сторонникам радикального метода… Инсценировка?

В принципе, это уже не имело значения. Президент Совета уже знала, какое из этих двух движений ее убедило в своей правоте.

Когда несколько минут спустя Стивен и Маргарет пили кофе в ожидании возобновления заседания, к ним подошел русский посол. Андрей Акулов иронично и вызывающе посмотрел на них, а затем разразился громким хохотом:

– Отчего такое похоронное лицо, господин Гордон? Может, из-за этих несчастных манифестантов? Должно быть, они хорошо подготовились, чтобы проскользнуть на заседание, но уверяю вас, что охрана не справляется! А представьте себе, если бы они привели гостя?

– Полагаю, вы говорите об инфицированном больном?

– Точно!

– Господин Акулов, времена, когда прокаженных закрывали, прошли. В наше время их лечат в больнице.

– Продолжайте защищать свой доисторический вид, лично я предпочитаю заботиться о нашей нации…

– Да что вы говорите? Речь идет о жертвах вируса, которыми стали мужчины и женщины! Кто вам сказал, что мы не найдем способ повернуть процесс вспять?

– И заодно молекулу бессмертия, пока уж вы здесь? Гордон, в конце концов, откройте глаза! Отныне на Земле существует два вида человеческого рода, и вы обязаны выбрать, к кому присоединитесь.