Эреб - [103]

Он достал из кармана брюк мобильник и сфотографировал сидящую за ноутбуком Эмили. Та даже не заметила. Ник бережно, словно сокровище, убрал телефон. Теперь ее образ всегда будет с ним.

Виктор наконец нашел баллончики с краской.

— Надеюсь, они не полностью высохли, — пробормотал он и встряхнул один из баллончиков с зеленой наклейкой.

— Я уже ухожу, — сказал Ник.

— Да все нормально. Только помни, что тебе нельзя отсылать сообщения ни мне, ни Эмили — их могут перехватить. Я не уверен, но, в принципе, даже удивился бы, если бы эта хитрющая игра не могла контролировать твою почту. Она определенно понимает то, что мы сообщаем друг другу, не забывай об этом.

Ник обещал не забывать. Черт побери, теперь он вообще не мог перестать об этом думать. Значит, Вестник читал его переписку?

По дороге домой в метро он снова и снова рассматривал фотографию Эмили. Больше всего ему хотелось расцеловать экран мобильника, но он благоразумно решил подождать, пока не окажется в одиночестве.

26

— Можешь забыть об этом, — заявил Грег. После его падения с эскалатора прошло почти две недели, но ссадины все еще были заметны.

— Только задания, — Ник предпринял вторую попытку. — Мне не нужно знать, за кого ты там играл, — только поручения Вестника. Это очень важно.

— Да зачем тебе? Ведь ты уже вылетел. Больше туда не попасть, как ни пытайся. Поверь мне.

Нет, это просто уму непостижимо! С самого начала недели он пытался разыскать бывших игроков и разговорить их, но пока что улов был более чем скуден. Вот и Грег наверняка уже смылся бы, если бы Ник не вцепился ему в рукав.

— Пожалуйста! Нас же никто не видит. А я расскажу тебе о своих заданиях. Ну, пойдем поговорим?

— А мне-то что? Гордиться тут особенно нечем, и навязываться к тебе с этими заданиями я точно не буду, Данмор. Так что оставь меня в покое, — он высвободил рукав и скрылся в одной из аудиторий.

Ник громко выругался, обернулся — и увидел убегающего Эдриана. Ну прямо воплощение нечистой совести. Он рванул следом.

— Эй! Стой! Ты что, подслушивал?

Эдриан повернул к нему бледное лицо:

— Я ничего не слышал. А что там такое было, что Грег не хотел тебе рассказывать?

Конечно, это несправедливо. Но ведь никого другого поблизости нет, и Ник решил выместить на Эдриане все свое разочарование.

— Слушай, хватит шпионить! Вот увидишь, когда-нибудь так схлопочешь по шапке, что забудешь, где верх, а где низ.

— Оставь мальчишку в покое, — раздался за спиной у Ника чей-то низкий голос.

Хелен. Нет, он определенно уже ничего не понимает.

— Ты-то что здесь забыла? — рявкнул он, не в силах сдерживаться.

— Я сказала, оставь его в покое. Если еще раз увижу что-то подобное, то на следующий день ты свою мордашку в зеркале точно не узнаешь.

Ник озадаченно переводил взгляд с Эдриана на Хелен.

— Я ему не угрожал, — наконец отвис он. — Я всего лишь сказал кое-что. Угрожаешь здесь только ты, причем не ему, а мне!

— Все понятно. А теперь исчезни.

По лицу Эдриана было видно, что он так же ошеломлен выходкой Хелен, как и сам Ник.

— Да все хорошо, Хелен, он же ничего мне не сделал.

— Н-да, — отозвался Ник. — Ты это знаешь, я тоже это знаю, но Хелен, очевидно, думает, что тебе нужна нянька.

Он развернулся и ушел.

Следующим уроком оказался очередной английский. Ник не сводил взгляда с мистера Уотсона, рассказывавшего про елизаветинский театр, хотя даже не слушал, что тот говорит. Вот уже несколько дней о Джеми не было никаких известий. Это, конечно, лучше, чем плохие новости. Вот только, может, им вообще плохое не сообщают?

В конце урока он демонстративно на глазах у всех подошел к столу мистера Уотсона — никто не должен заподозрить, что Ник что-то скрывает.

— Вы не знаете, как дела у Джеми? — Во рту у него все пересохло. — Я хотел позвонить его родителям, но не решился. Поэтому я подумал, может быть, вы могли бы мне что-то сказать…

— Он все еще в искусственной коме, — ответил мистер Уотсон. — Впрочем, все не так плохо. Бедро заживает. Куда больше хлопот с сотрясением, ведь могут быть последствия… но тебе это наверняка известно.

Значит, ничего нового. Ник поблагодарил учителя и вышел из класса, бросив в сторону Эмили быстрый взгляд. Девушка сделала вид, что ничего не заметила. Она поболтала с Глорией, махнула Колину, а его просто проигнорировала. Они вот уже несколько дней не обменивались ни единым словом, от Виктора тоже не было никаких вестей. Ник постоянно заглядывал в мобильник, надеясь получить эсэмэску с приглашением на Кроумер-стрит. Напрасно.

Следующий урок — свободный. Поначалу, когда он перешел в выпускные классы, куча не занятого ничем времени в перерывах между уроками ужасно его радовала; но сейчас от этого Нику становилось только хуже. Ведь никого, с кем можно было бы провести это время, рядом нет.

Но, с другой стороны, пожалуй, он не совсем прав. Ведь помимо Эреба существуют тысячи тем, на которые можно поговорить, и абсолютно при этом неважно, игрок собеседник или нет. Например, почему бы ему не поболтать с Джеромом? Тот как раз сидел впереди, сжимая в руках банку «Ред Булла».

— Привет, Джером. Как дела?

— Брр.

— Слушай, ты на последнюю тренировку ходил? Я пропустил, но на этот раз отправлю Беттани на почту письмо, чтобы он снова не кипятился.