Эрагон. Брисингр - [10]

Эрагон проигнорировал ее подавленную вспышку смеха и сказал:

- Арья - эльф.

- И очень красивый. Заостренные уши и раскосые глаза - маленькие недостатки по сравнению с ее очарованием. Ты сам теперь похож на кошку.

- Арье более ста лет.

Эта специфическая информация застала Рорана врасплох; его брови поползли вверх, и он сказал:

- В это трудно поверить! Она еще так юна.

- Это правда.

- Что ж, пусть будет так, как ты говоришь. Однако, все те доводы, которые ты привел мне, Эрагон… сердце редко слушает причины. Тебе нравится она или нет?

«Если бы она нравилась ему еще больше, - сказала Сапфира Эрагону и Рорану, - я попыталась бы поцеловать Арью сама.»

- Сапфира! – уязвленный, Эрагон ударил ее по ноге.

Роран был достаточно благоразумен, чтобы не допытываться у Эрагона об этом дальше.

- Тогда ответь на другой мой вопрос. Что стоит между тобой и Арьей? Ты говорил с ней или с ее семьей об этом? Я понял, что это не благоразумно, если ты не хочешь чтобы ситуация вскоре испортилась.

- Да, - сказал Эрагон и уставился на длинный посох из полированного боярышника. - Я говорил с ней.

- И чем это закончилось? - Когда Эрагон помедлил с ответом, Роран воскликнул. - Вытаскивать ответы из тебя еще труднее, чем вытаскивать из грязи Бирка.

Эрагон усмехнулся при упоминании о Бирке, одной из их лошадей на ферме.

- Сапфира, ты раскроешь мне этот секрет? Иначе, я боюсь, что никогда не получу объяснений.

- Ни к чему это не привело. Ни к чему вообще. Она не будет со мной. - Эрагон говорил беспристрастно, как будто комментируя неудачу незнакомца, но в его душе бушевал поток боли, столь глубокой и дикой, он почувствовал, что Сапфира расторгла с ним связь.

Мне жаль, - сказал Роран.

Эрагон проглотил комок в горле, который прошел мимо раны, которая была его сердцем, и вниз к мотку внизу его живота.

- Такое случается.

- Я знаю, что это может казаться маловероятным в настоящее время, - сказал Роран. - Но я уверен, что ты встретишь другую женщину, которая заставит тебя забыть эту Арью. Есть бесчисленное количество девиц — и несколько замужних женщин, я держу пари, — они будут рады попасться на глаза Всаднику. У тебя не будет никаких проблем, в поисках жены в Алагейзии.

- А что бы сделал ты, если бы Катрина отказала тебе?

Вопрос лишил Рорана дара речи; было очевидно, что он не мог вообразить, как реагировать на это.

Эрагон продолжил:

- Вопреки всему, ты, Арья и все остальные, кажется, думают, что я должен знать о существовании других достойных женщин в Алагейзии, и что люди, как известно, влюбляются не раз. Без сомнения, если бы я провел свои дни в компании леди из окружения Короля Оррина, то я мог бы действительно решить, что я выбрал себе ту. Однако, мой путь не столь легок. Независимо от того, смогу ли я влюбиться в другую, поскольку ты понимаешь, общеизвестно человек непостоянное животное — вопрос остается: должен ли я?

- Твой язык стал столь же искривленным как корни ели, - сказал Роран. - Не говори загадками.

- Хорошо: какая человеческая женщина может понять, кто и что я, или откуда берется моя власть? Кто мог бы разделить жизнь со мной? Немногие могут, и все они маги. И из этой избранной группы, или даже женщин вообще, сколько бессмертных?

Роран засмеялся; грубый, сердечный рев звоном разнесся по ущелью.

- Ты мог бы также попросить солнце в своем кармане или… - он замолчал и напрягся, как будто громом пораженный и затем встал противоестественно смирно. – Ты… не может быть...

- Это так.

Роран изо всех сил пытался подобрать слова.

- Если это так - это результат твоих изменений в Эллесмере, или часть бытия всадника?

- Часть бытия Всадника.

- Это объясняет, почему Гальбаторикс не умер.

- Да.

Ветка, которую Роран бросил в огонь, горела на углях, согревая землю, где маленький сокрытый источник воды, который так или иначе был недосягаем лучам солнца в течение невыразимых десятилетий, постепенно испарялся и преобразовывался в пар.

- Идея безумна, это почти невообразимо! - сказал Роран. - Смерть - часть того, кто мы. Она ведет нас. Она формирует нас. Она приводит нас к безумию. Ты не можешь быть человеком, если у тебя нет никакого смертного конца!

- Я не неукротим, - уточнил Эрагон. - Я могу быть убитым с помощью меча или стрелой. И я могу заразиться неизлечимыми болезнями.

- Но если ты избежишь всех этих опасностей, то ты будешь жить вечно?

- Если избегу, то да. Сапфира и я будем жить вечно.

- Это кажется и благословением, и проклятием.

- Да. Я не могу со спокойной совестью жениться на женщине, которая будет стареть и умирать, в то время как я остаюсь нетронутым временем; такой опыт был бы одинаково жесток для нас обоих. Вдобавок ко всему, я нахожу мысль о смене одной жены на другую в течение долгих столетий угнетающей.

- Ты можешь сделать кого-нибудь бессмертным с помощью волшебства? - спросил Роран.

- Возможно затемнить белые волосы, пригладить морщины и удалить растяжки, и если ты желаешь, чтобы жизнь стала длиннее, возможно дать шестидесятилетнему человеку тело, которое было у него в девятнадцать. Однако, эльфы не нашли способ восстановить ум человека, не разрушая его воспоминания. И кто захочет стереть собственную личность, которая формировалась в течение десятилетий в обмен на бессмертие? Это был бы незнакомец. Старый мозг в молодом теле - не выход, даже с лучшим здоровьем, мы сможем продлить жизнь человека на столетие, возможно немного больше. И при этом ты не можешь помешать кому-то стареть. Это вызывает целый ряд других проблем... О, эльфы и люди испробовали тысячи различных способов помешать смерти, но ни один не оказался успешным.