Эра воды - [39]

Катя, конечно. Это был ее голос. Я не поверил сначала, слишком невероятно. Что ей делать на Марсе? Вернее, на Марсе-то я мог ее представить, но в поисковой экспедиции? Неужели она волновалась за меня? Я гнал эти мысли, как слишком желанные. Конечно, волновалась, говорил я себе, ведь переживают за человека, попавшего в неприятность. Я бы на ее месте разве не волновался? На Марсе не так много народа, конечно, всех, кого можно, привлекли к поискам пропавшего турболета, вот и она тоже…

Но как ни убеждал себя, в сердце шевелилась сладкая заноза надежды. Она застряла там при первых звуках Катиного голоса на Ганимеде, в Службе Расследований, и с тех пор не уходила и не растворялась, лишь прикидывалась незаметной, почти совсем невидимой, когда я был с Жанкой.

Дали отбой связи.

Я долго смотрел на вертящийся под ногами песок. Складывал А и Б или, вернее, К с Ж, и получал большой вопросительный знак. Вычитание давало знак категорически отрицательный. Получалось, во мне одновременно сосуществуют два взаимонеприемлемых элемента, и каждый я не готов исключить. Откуда я взял, что взаимонеприемлемых? Да просто знал.

Чтобы отвлечься и, одновременно, не заснуть, решил посмотреть записи, сделанные модулями во время шныряния по лабиринтам. Из-за мутного воздуха пришлось ограничиться микропроекцией внутри шлема, не так хорошо, как в натуральную величину, но тоже сойдет.

Насколько же приятнее смотреть на подземелье, зная, что миссия выполнена, я уже не там, а к Рупи идет помощь. И к Робу. Тупая железяка стала близка как брат, которого у меня никогда не было. Выпросить, может, в качестве сувенира? И будет у меня верный механический друг. Верный, пока в самую ответственную минуту не заклинит. С другой стороны, его можно отладить, он же экспериментальный образец, некоторый процент ошибок неизбежен. Можно отладить и самому научиться приводить в чувство, давать новые программы. Мы развернемся с Робом, не остановишь! Мысль, поначалу развеселившая меня, обрела серьезность. Действительно, робот мог основательно помочь в работе. Чтобы выбить себе такого, нужно годами отираться в кабинетах и доказывать, его совершенную необходимость. Да и то, пришлют на время, а потом заберут.

Но сейчас момент, которым можно воспользоваться для общего, несомненно, общего, блага. Я же герой, спасший товарища, молодой ученый, заодно с исследованиями потестировавший робота, образцовая личность. Весь Марс на подъеме, едва ли нас ожидали найти живыми…

Надо продумать, как лучше всего поступить, чтобы мне отремонтировали и отдали Роба, скажем… Во временное пользование? В продолжение производственных испытаний? Ведь я собираюсь на Олимп, где универсальному вспомогательному боту найдется куча дел, в том числе, неожиданных. И надо попросить, чтобы ему добавили подпрограмму использования ракетных ранцев. Ух, полетаем тогда…

Размечтавшись, я не очень внимательно следил за путешествием модуля (кажется, это был «B») по пещерам. Но что-то дернуло. Заставило тормознуть запись и прокрутить назад. Что-то странное, чего, по идее, там быть не могло.

Открутив до момента, когда робот развернулся, чтобы уйти из почти идеально овального, тупикового зала обратно в карстовую щель, в одной из стен под прозрачным льдом я увидел это. Камера сняла его с какой-то пары метров, но лед бликовал, я так и сяк пытался приблизить или развернуть, рассмотреть подробнее, однако все, что удалось, это убедиться, мол, да, это может быть только тем, чем показалось…

Лицом. Человеческим лицом. Оно наполовину выступало из стены, возможно, было частью барельефа, в глубине, вроде бы, смутно виднелось продолжение. Но барельеф в новооткрытой марсианской пещере означает только одно, и это настолько грандиозно, что не укладывается в голове.

Я вновь и вновь просматривал запись, пока не защипало в глазах. Разглядывал другие участки, чтобы отвлечься, потом переключался обратно. Да нет, все правильно, лицо на месте, оно определенно не игра криогенных процессов. Тонкий длинный нос, широкие глаза, высокие скулы, волос нет. Непонятно, мужчина или женщина, слишком плохо видно. Да и кто знает, как они выглядели…

Но почему я? Неужели Марс ждал меня, чтобы открыть величайшую тайну? Случайность или что-то большее? Может, вправду, не простое нежелание торчать дальше на Ганимеде привело меня сюда? И это нечто вышвырнуло меня с Земли в космос, ткнуло носом в марсианский грунт, протащило по пещерам и показало то, что мечтали, но не смогли найти тысячи исследователей за долгие годы освоения планеты? И оно же не дало мне погибнуть, а вовсе никакое не чудо? Да нет, чушь…

Как в детстве, захваченный таинственным и волшебным, я рассматривал запись, не двигаясь и не замечая, что все обильнее покрываюсь, как экзотической приправой, липкой марсианской пылью.

Воображение рисовало великую цивилизацию, оставившую после себя руины, которые теперь предстояло найти.

* * *

За этим делом меня и застал спасательный отряд. Раздались позывные, меня искали на аварийной частоте и вытянули из сна.

— Доктор Джефферсон, Пол, вы меня слышите? Сильная буря, нам бы на вас не наехать.