Эра титанов - [91]

Оставшиеся минуты встречи мы провели, обсуждая мелкие детали и дополнительные выгоды, которые могла принести реализация этого проекта. Мы поговорили о повторном замораживании полярного льда при помощи солнечного затенения – технологии, которая еще только разрабатывалась. Обсудили вопросы, связанные с морскими течениями и процентным содержанием соли в морской воде. И с судьбой Черного моря. Мои собеседники твердили, что это всего лишь сырые мечты нескольких стареющих дипломатов и что я не проведу следующие тридцать лет своей жизни, летая по всей Европе и пытаясь убедить людей в необходимости построения дамбы, возведение которой вряд ли станет реальностью.

Именно такие мысли возникли у меня на следующее утро, однако когда я просмотрел наброски художника, у меня возникло странное чувство, какого я давно уже не испытывал, – возбуждение. Сперва оно было слабым, как трепещущее на ветру пламя спички, но вскоре превратилось в костер, горящий в холодной ноябрьской ночи.

Я почувствовал уверенность, что дамба будет построена.

Оставив у себя рисунки, я обещал авторам этой идеи, что дам ответ в самое ближайшее время.

* * *

– Что такое «РельсКамера»? – переспросил я с недоумением.

Седой мужчина откашлялся и посмотрел на меня сквозь толстое стекло очков, из-за которого его глаза казались неестественно большими, как у героя мультфильма.

– «РельсКамера» – это более быстрое и безопасное перемещение из одного пункта назначения в другой, способ путешествий, который свяжет весь мир. Быстрее поезда. И надежнее самолета. «РельсКамера». Путешествуй быстрее, надежнее и дешевле.

Он говорил складно и уверенно, но я видел, что он сильно волновался. Бедняга…

Я люблю ученых. Больше всех остальных, с большим отрывом. Как и любые другие люди, они чувствуют себя неуверенно, как только оказываются вне привычного окружения. Большинство из них не любят ничего продавать. Этот был таким же, как и все остальные.

Он сидел рядом с парнем, которого я знал еще по колледжу, но с тех пор мы виделись всего несколько раз. Я согласился на встречу по его просьбе, не зная, о чем пойдет разговор. Мой рейс улетал через несколько часов, и у меня оставалось свободное время – почему бы и нет?

Мой знакомый занимался маркетингом, так что беседу должен был вести он. Однако он дал все необходимые указания ученому. В этом обычно и заключалась проблема: маркетинговая команда составляла план выступления ученого – ведь инвесторы хотели услышать, что скажет именно он, специалист.

Я очень хорошо представлял, какие указания получил ученый: «Постарайся продать выгоду. Не вдавайся в детали. Продавай прибыль».

Не приходилось сомневаться, что они предложили аналогию: «Ты не торгуешь мятной жвачкой или свежим дыханием, ты продаешь сексапильность, привлекательность – то, чем ты становишься после того, как прожевал жвачку. Речь не о шампуне, а о блестящих, великолепных, живых волосах, которые привлекут внимание симпатичного парня, живущего напротив. Твои волосы заставят его обернуться, остановиться и пригласить тебя на свидание. Речь не о шампуне, а о большом доме и красивых детях, которые у вас родятся с тем симпатичным парнем, наконец заметившим тебя. Ну и не говоря уже о том, что в нашем шампуне полно бесчисленных витаминов и минералов, прошедших клиническую проверку, позволяющих вылечить твои поврежденные волосы. Ссылка на науку добавляет уверенности. Обрушь на них науку, если возникнет необходимость, но сначала расскажи о результатах, чтобы они захотели купить то, что ты продаешь».

Однако такие люди, как я, сами способны понять, в чем состоит выгода. Мы хотим знать, работает ли предложенная схема – предлагают ли нам нечто стоящее. Прекрасный маркетинг позволит продать не самый лучший продукт – но только на короткое время. Лишь качественный товар долго остается на рынке и приносит настоящую прибыль.

– Каким образом «РельсКамера» соединит весь мир? – начал я расспрашивать ученого.

После долгих переговоров и уточнений я дал подписку о неразглашении (вот тебе и доверие старого друга), и мне подробно и предельно ясно рассказали все: они купили за бесценок патенты бразильской горнодобывающей компании. Это было настоящее революционное открытие. Вот какой стала сложная модель нашего общего бизнеса: они продают минералы, добытые из подземных туннелей – от железной руды до золота, серебра и меди, – и делятся доходами с национальными и местными правительствами, а те в обмен отдают монополию на использование транспортных линий. Эти линии будут открыты для местных операторов, при этом основная часть денег, вырученных за билеты, будет вложена в местную экономику. Очень умно. Возможно, тут возникнут некоторые проблемы, но это в прямом и переносном смыслах станет золотой жилой.

Однако все это было вне сферы моих обычных интересов. Обычно я сижу на совещаниях, посвященных программному обеспечению, которое через два года будет стоить миллиарды или окажется пустышкой – все зависит от вкусов любителей и подростков.

Мои собеседники хотели начать с Англии, где – учитывая высокую плотность населения, в особенности в Лондоне, – такая транспортная линия должна была быть принята наиболее благосклонно.