Эра дракона - [6]
«У них нет религии в привычном для нас смысле этого слова. Их конфуцианские, даосские и буддийские храмы и кумирни заполнены статуями бесчисленных божеств. Китайцы поклоняются им, просят помощи в своих молитвах. И в то же самое время гневаются на богов, если те не откликаются на призывы о помощи. Китайцы, не стесняясь в выражениях, ругают и даже бьют их палками, коль скоро те не совершают испрошенных чудес»[46].
В то же время «традиционное мировоззрение китайцев мало чем отличается от религии… В их воображении укоренилась передаваемая из поколения в поколение схема: все жизненные несчастья вызваны кознями духов, обрушившихся на смертного дьявольскими напастями»[47].
Совсем не так как у нас. Да, дальневосточные страны — народы другой цивилизации, довольно сильно отличной от нашей. Не лучше и не хуже, а просто другой. «Китай — это другая планета, совершенно…» — сказал красноярский художник Сергей Фодоровский, побывавший в Китае[48].
«На нашем компасе черная стрелка указывает на север, а на китайском — на юг. Китайские книги издревне открывались не справа налево, как у нас, а слева направо. Зато строчки читались справа налево, да к тому же не по горизонтали, а по вертикали. Китайский обед начинается отнюдь не с супа. Он заканчивается им. Сорокаградусную у нас рекомендуется «перед употреблением охлаждать», а китайцы свой шестидесятиградусный «байгар» с превеликим удовольствием опрокидывают изрядно подогретым. Траурный цвет у них не черный, а белый. Они не вдевают нитку в иголку, а, наоборот, иголку надевают на нитку. Чтобы остановить мула, китаец кричит «но», а чтобы заставить животное вновь тронуться в путь, изрекает знакомое нам «тпру». Все наоборот»[49].
Отличаются они от нас и чисто внешне. «Монголоидная раса (азиатско-американская раса), одна из больших рас человечества. Характерны желтоватая кожа, прямые черные волосы, слабый рост волос на лице и теле, слабо выступающий нос, уплощенность лица, значительное выступание скул, эпикантус (складки на верхнем веке). Распространена в Восточной Азии, Индонезии, Центральной Азии, Сибири, Америке»[50].
Но это отличие характерно не только для дальневосточных стран. Есть еще одно отличие, которое объединяет именно дальневосточные народы. Мы о письменности. Там она иероглифическая.
«Мы не просто разные, а очень разные, — писал Тимофей Борисов. — Нас разделяет не только Великая стена. Есть еще конфуцианская психология и непостижимый иероглифический язык»[51].
Иероглифы (от греч. hieros — священный и glyphe — то, что вырезано), древние рисуночные знаки египетского письма. Термин «иероглифы» применяется также по отношению к знакам многих других неалфавитных письменностей.
Языки основных дальневосточных народов развивались на основе именно таких неалфавитных письменностей. А это существенно влияло на психологию развития народа.
«Современная иероглифика (понятийные идеографические знаки) развивалась из рисунчатого письма, иначе называемого пиктографией. Знаки рисунчатого письма отражали внешний вид, форму отдельных предметов или явлений окружающей человека действительности. Постепенно упрощаясь и схематизируясь, рисунки превращались в систему идеографического письма, в котором каждый знак передавал самую общую идею обозначаемого им предмета, явления, понятия»[52].
«Китайский язык…Относится к сино-тибетской семье языков. Распадается на 7 основных диалектных групп: северную, у, сян, гань, хакка, юэ, минь…. Письменность иероглифическая.
Китайское письмо, система иероглифов, сложившаяся в середине 2-го тыс. до н. э. Общее число знаков около 50 тыс., но в современном языке используется 4–7 тысяч[53].
Впрочем, названные цифры относительны. Есть несколько иные точки зрения. Василий Сидихметов писал: «Общее количество иерогрифов в некоторых китайских словарях составляет более 53 тысяч. Такая огромная цифра объясняется тем, что на протяжении многих веков существования китайской письменности авторы разных времен изобретали новые иероглифы, которые сохранились только в их произведениях. Так что многие знаки, встречающиеся в китайских словарях, совершенно не употребляются…
Реально во всех видах текстов использовалось около 10 тысяч иероглифов. Для чтения конфуцианских канонов необходимо было выучить до 7 тысяч знаков. Это чрезвычайно трудно. К тому же китайские иероглифы имеют от одной до 52 черт в своем начертании. Наиболее употребительные две тысячи иероглифов имеют в среднем по 11 черт»[54].
Иероглифы — это не просто другая письменность, она принципиально другая, накладывающая сильное влияние на менталитет народа. «Вряд ли есть в мире народ, чей родной язык, и, прежде всего письменность, оказывает столь большое влияние на национальный менталитет, на формирование человеческой личности. Дело не только в том, что заучивание иероглифов отнимает у китайских детей, по крайней мере, втрое больше времени, чем правописание у школьников в других странах»[55].
В Китае иероглифы сыграли роль и еще играют роль объединителя страны. «Если китайцы, проживающие в разных провинциях, не понимают друг друга, то они в воздухе, на ладони или на земле рисуют иероглифы — и вот уже понимание достигнуто. Если бы этот иероглифический мост не связывал людей, то они оставались бы лишь жителями Сычуани, Хэнани, Гуанчжоу, благодаря же своей письменности китайцы осознают себя не только гражданами одной страны, но и носителями общей культуры»
