Эра дракона - [34]
Удар по американцам японцы решили нанести в самое уязвимое место, т. е. по главной базе военно-морских сил США, расположенной на Гавайских островах. Один из японских адмиралов заявил: «Главный урок русско-японской войны я вижу в том, что наш флот начал ее с ночного нападения на Порт-Артур 9 февраля 1904 года. Считаю это выдающимся стратегическим достижением»[268]. Так в середине XX века аукнулась американцам их поддержка Японии в ее нападении на Россию в начале столетия. Японцы решили повторить удачный опыт той войны.
Что же американцы? «Трем разведывательным службам было известно о тайных приготовлениях Японии, угрожавших Соединенным Штатам. Но эти службы действовали разобщенно, и поэтому их осведомленность не приобрела концентрированный характера, влияющий на принятие правительством определенного решения. Американские руководители еще за полгода до событий в Перл-Харборе знали о критических отношениях с Японией, но положились на разведывательные службы»[269].
Нападение японцев на Перл-Харбор было удачным. «В итоге внезапного удара по главной безе американского Тихоокеанского флота японцы потопили 5 линкоров и повредили 3. Выведенными из строя оказались 3 легких крейсера («Элена», «Гонолулу» и «Релей») и 3 эсминца. На аэродромах, расположенных вблизи Перл-Харбора, было уничтожено или повреждено свыше 300 самолетов. Потери американцев в личном составе составляли только убитыми около 2400 человек. Японцы в этой операции потеряли 29 самолетов и несколько подводных лодок с экипажами»[270].
На сторону Японии перешел Таиланд. В течение нескольких месяцев японцы захватили Малайю и Сингапур, Бирму, основные острова Индонезии, часть Новой Гвинеи, Филиппины, Гонконг, острова Гуам, Уэйк, Новую Британию, Соломоновы острова.
До нападения Японии в Соединенных Штатах сильны были изоляционисты, которые настаивали на невмешательстве в войну.
«Даже нападение Японии на британские или голландские владения в районе Тихого океана не могли изменить положение. Для вступления Америки в войну должно было создаться положение, когда Соединенные Штаты оказались бы перед дулом пистолета, когда им надо было бы ответить ударом на удар либо навсегда сойти со сцены как великая держава.
Нападение на территорию США было единственное, что японцы могли предпринять, чтобы помочь Рузвельту решить стоящую перед ним дилемму, и они сделали это одним ударом, причем столь вызывающим образом, что разобщенные и находящиеся в замешательстве американцы сразу же сплотились, приобрели единство и уверенность»[271].
Нападение японцев показало сущность американской демократии. Стоило Японии в 1941 году напасть на США, как в этой демократической стране моментально, без суда, всех проживающих там японцев (десятки тысяч!) отправили в концентрационные лагеря. Говорят, так же хотели поступить и с немцами, но было две проблемы: немцев было так много, что лагерей не хватало; немцы частично уже ассимилировались в американском народе и внешне не отличались от остального населения. С японцами было проще.
Заметим при этом, что необходимость изоляции японцев была иллюзорной. Но что не сделаешь, когда у страха глаза велики.
Однако от Америки перейдем к СССР. «Когда советское руководство убедилось, что мировой революции скоро ждать не приходится, деятельность всех зарубежных коммунистических партий, входивших в Коминтерн, была подчинена задаче защиты СССР — первого в мире социалистического государства от угрозы нашествия империалистов. Лидеры КПК не согласились с такой постановкой вопроса, они считали главной своей задачей отпор японской агрессии и свержение власти Гоминьдана, точнее — установление собственной власти»[272].
Впрочем, что там китайские коммунисты…. Оба Китая (гоминьдановский и коммунистический) играли свою собственную игру, учитывающую прежде всего интересы этих двух китайских центров власти, затем уже интересы сильного и независимого Китая, а интересы Запада и Советского Союза учитывались лишь постольку, поскольку они соответствовали двум вышеназванным группам интересов.
Если говорить, что называется, по-русски, то обоим Китаям своя рубашка была гораздо ближе к телу. Что вполне естественно, но не устраивало ни СССР, ни англо-американцев. Но и тем и другим приходилось мириться. Советскому Союза потому, что китайские коммунисты хоть чем-то противостояли враждебной Японии и ненадежному, проамериканскому Гоминьдану.
Соединенные Штаты вынуждены были мириться потому, что в Китае увязло значительное количество японских вооруженных сил. И без Чан Кайши, который хоть как-то сдерживал японцев, положение американцев на тихоокеанском театре военных действий было бы еще более трудным. Уж лучше китайский националист, чем китайский коллаборационист, готовый сотрудничать с Японией. Тем более, что последние в Китае тоже были.
Возможно, что правящие круги и США, и Советского Союза были вынуждены временно мириться с обеими китайскими властями. Особенно американцы, ведь под контролем Чан Кайши было подавляющее большинство не подчиненной Японии китайской территории и именно он был номинальным главой антияпонской коалиции в Китае. Соединенные Штаты могли надеяться, что Чан Кайши и сохранит свое положение в стране после разгрома Японии. А его постоянная вражда с китайскими коммунистами, прерываемая лишь временными компромиссами, не позволит ему сойти с пути будущего противостояния с Советским Союзом. Американцам был нужен союзник в Китае, сначала против Японии, а потом, вероятно, против Советского Союза.
