Эпохи холст заиндевелый - мазком багровой кисти… - [2]
Дошедшая от Вологды к левому берегу Северной Двины железнодорожная ветка, как это у нас водится, регулярно требовала ремонта и восстановления после размыва грунтовыми водами, оползней и прочих каверз природы и дураков. Поэтому курьерская почта, хоть и претендовала на регулярность, доходила с запозданием.
Тем не менее, единственный на то время незамерзающий порт русского севера — Александровск (в будущем г. Полярный) был включён в линии губернской телеграфной связи и дальше…
И дальше по сети 'Архангельск-Санкт-Петербург', проложенной вдоль почтового тракта, пусть окольным путём, но вполне надёжно, молодой город губернии Александровск привязывался к Центральной России.
Ещё в незамерзающих заливах и бухтах Мурмана существовали становища поселенцев и рыбных промысловиков, а на восточной стороне Мурманского берега были основаны спасательные станции, к которым в том числе протянуты ветки промыслового телеграфа.
Не сказать, чтобы Архангельск зимы-весны 1904 года был совсем уж 'сонным царством'. Всё-таки на другом краю империи шла война с Японией, что, как минимум, не могло не остаться без внимания. Более того — волновало! Кого-то и лично — по сухим данным статистики, более четырёх тысяч уроженцев Архангельской губернии были призваны и отправлены на Дальний восток.
Однако новость пришла в тихий Архангельск совсем с другой стороны. С моря.
О, нет! Вести с моря приходили частенько…, вплоть до эпохальных…!
Тогда, когда были связанны с героическими экспедициями к полюсу…
Смелыми первооткрывателями…
Пропавшими полярниками…
Спасёнными из ледяного плена (часто через год-два) зимовщиками…
И трагическими смертями.
Нынешняя же сенсация всколыхнула и взбудоражила своей фантастичностью, буквально на грани неверия, если бы не нашлись свидетельства от разных источников…
Наскоро сделанные одним любителем рисунки (которым почему-то особо поверили) и даже реальное фото.
Фото-позитивы, правда, дошли до Архангельска чуть позже, как и позже закрутились все шестерёнки этой истории.
Когда кольский* уездный исправник телеграфировал в Александровск, что около берегов Мурмана замечены иностранные траулеры, под парами в Екатерининской гавани стоял только пароход 'Лейтенант Скуратов'. Или как тогда было принято орфографией — 'Лейтенантъ Скуратовъ'.*(Кольский полуостров (устаревшее название Мурман, Кола) — полуостров на северо-западе Европейской части России. В 1899 году Кольский уезд переименовали в Александровский, но жители по привычке продолжали поминать прежнее название.)
Получив с посыльным от начальника пограничной стражи предписание выйти в море, командир 'Скуратова' немедленно отдал соответствующие распоряжения.
Вообще-то для такого дела лучше бы подошли более скоростные боты-крейсера…
'Скуратов' же, винтовая шхуна английской постройки, бывшее посыльное судно 'Бакан', имел один существенный недостаток — малый, всего 9-узловый ход.
Ранее, пребывая в роли 'охранного крейсера', обладая четырьмя орудиями, 'Бакан' зачастую просто отпугивал браконьеров только появлением своего силуэта на горизонте — норвежцы быстро поднимали пары и нередко легко уходили от преследования.
В дальнейшем шхуну разоружили, исключили из списка судов, затем переименовали в блокшив?5, намереваясь переделать в плавучую мастерскую для нужд Дирекции. Однако после проведения капитального ремонта переквалифицировали в транспорт и вновь включив в список, как пароход 'Лейтенант Скуратов'.
Правда, установленные в ходе ремонта новые котлы Балтийского судостроительного завода прыти пароходу не добавили.
Командовал 'Скуратовым' Престин Константин Иванович. Будучи простого, не дворянского роду, закончив штурманское отделение Технического училища Морского ведомства, Константин Иванович сумел дослужиться до штабс-капитанского чина Корпуса флотских штурманов.
Вторым офицером на судне был старший помощник — мичман 'из отставки'.
Прохлюпав в указанный район, разглядев в бинокль нарушителей, Престин удостоверился, что траулеры на поверку оказались — одной средненькой паровой шхуной и двумя ботами под норвежскими флагами. Достаточно плюгавыми, что не мешало им нагло заниматься промыслом трески в российских водах.
Русского тихохода видимо тоже опознали и, не дожидаясь близкого контакта, бросились наутёк.
Два бота, наваливая из длинных труб густо и чёрно, весьма резво бодали волну с ясной целью уйти к своим берегам, тогда как не менее чадящая шхуна совершенно неожиданно отвернула на норд-ост.
Константин Иванович честно посомневался — 'парочка' на взгляд была перегружена уловом. Подрезая курс, боты с трудом, но можно было бы догнать. С другой стороны, отвернувший 'одиночка' едва ли давал 7 узлов.
Решив не усложнять, русский капитан погнался за более доступной целью.
Но как оказалось, норвежцы его провели!
Дождавшись, когда подельники уйдут на безопасное расстояние и погоня за ними будет уже немыслима, 'норвежец' прибавил, став постепенно отрываться от преследователя.
Какое-то время думали загнать браконьера в ловушку, прижав к дрейфующему ледяному полю, до которого, правда, было несколько миль. Но капитан шхуны видимо тоже был в курсе ледовой обстановки и стал отворачивать на 'вест'.
