Эпоха раздела. Начало. Книга 1 - [16]

Следовательно, правильным было первое предположение, из которого выходило, что съестных припасов в караване осталось совсем немного – если они вообще остались – а уж ачачи, так точно, выпит давно. Зато у каждого охранника в кошельке звенят донги, которые им не терпится потратить.

Когда конец путешествия близок, дисциплина всегда падает – чувствуется усталость и скука. Каждый хочет вернуться домой с заработанными деньгами и потратить их на себя или на свою семью.

Я знал, что в караван идут, в основном, совсем молодые воины, которые еще не успели обзавестись собственным шатром и стадом коз, и поэтому они охотно тратят деньги на выпивку и прочие радости жизни.

Вот я и сделал так, чтобы караван задержался у меня как можно дольше, а сам послал своих женщин – естественно, под присмотром мужчин – торговать лучшим ачачи, тканями, мясом и оружием. И еще тем, что может предложить мужчине женщина.

В то время я и мой род был уже хорошо известен в степи, и у охраны каравана даже и в мыслях не возникало желание обидеть кого-нибудь из женщин. Все совершалось по обоюдному согласию – хотя все несколько дней, пока караван оставался у меня, а мы с торговцем спорили о цене за маленький мешочек соли, выпивка лилась рекой, и мясо обильно жарилось на кострах.

В результате я выручил столько денег, что даже если бы торговец продал мне свою соль в десять раз дороже, я все равно не остался бы в накладе.

Пока дед говорил, Чанг молчал. Он еще маленьким научился терпеливо слушать, и это было одним из необходимых условий в его обучении.

– Ты все понял из того, что я тебе рассказал? – дед явно устал и хотел отдохнуть. Но прежде убедиться, что его наука пошла впрок, – что самое главное?

– Я все понял – самое главное попытаться обмануть!

– Ничего ты пока не понял! Я не говорил, что обязательно нужно обманывать! Я говорил, что бывает необходимо замаскировать пустыми словами свои настоящие намерения. Отвлечь внимание от самого главного.

А обман, тем более, ярко видимый обман – это для простаков. Не думаешь ли ты, что можешь вот так запросто взять и обмануть поднаторевшего в искусстве торговли купца, или придворного, или бродячего музыканта?

Твоя судьба – изображать из себя простодушного воина-кочевника, но никак не хитрого пройдоху. Но за пазухой ты всегда должен держать умение лгать и изворачиваться и умение вести долгие разговоры, не уставая при этом.

От воинов никто не ожидает большого ума – обычно их хватает только на то, чтобы снести голову саблей обидчику, а потом отдуваться перед всем родом.

А ты должен научиться хитрить и тянуть время – только тогда у тебя появится возможность преуспеть. Как ты думаешь – какое любимое занятие в окружении нашего повелителя? Ты думаешь – охотиться или стрелять из лука, или воровать женщин?

Ничего подобного! Самое любимое занятие – это плести интриги и заговоры. Тем более, что все приближенные повелителя ненавидят друг друга, и каждый старается стать к нему ближе, а своих соперников вообще сжить со света!

Закончив говорить, дед погрузился в сон. Так всегда завершались их занятия, особенно когда дед стал совсем старым. Его и раньше не сильно заботило, понимает ли кто-нибудь, о чем он говорит, или нет. Он считал, что ему нужно лишь только рассказать, а конечный результат его не сильно волновал.

Чанг вышел из шатра. Он хорошо запомнил слова деда и дал клятву по мере сил и возможностей овладеть речью и научиться складно и долго говорить. А так же научиться скрывать чувства и настоящие намерения, терпеливо дожидаясь своего шанса.

Джеррд все еще продолжал внимательно изучать командира разведчиков. Потом он перевел взгляд на стоявших неподалеку воинов и, немного помолчав, произнес:

– Приветствую послов великого владыки на нашей земле! Мы всегда рады гостям и готовы преломить с ними хлеб! А теперь, если ты позволишь, я хочу поближе рассмотреть твоих коней!

Не говоря больше ни слова, он направился к отряду. Чанг последовал за ним. Его очень удивляло то, что самого Джеррда совершенно не волнует его безопасность. Что мешает им сейчас проткнуть его копьем? Или пустить стрелу? Неужели жители этого поселения так беспечны и так встречают всех? Как тогда они до сих пор живы?

Джеррд внимательно осмотрел лошадей, а потом каждого из разведчиков по-отдельности. После чего, вновь не торопясь и не произнося ни слова, вернулся назад. Чанг неотрывно следовал за ним. Его очень беспокоила такая неопределенность, но он, помня наставления деда, ничем не выдавал своих чувств.

Так они и шли друг за другом, пока Джеррд не остановился и не произнес:

– Я вижу: ты, твои воины и твои кони очень хотят пить. Сейчас вам принесут воды. Жди здесь. После того, как вы напьетесь, мы продолжим наш разговор.

Джеррд подал знак, и через минуту из ворот появились четыре вооруженных стражника и покатили к Чангу тяжелую деревянную бочку, скрепленную металлическими полосами. В бочке плескалась какая-то жидкость. Докатив бочку, один из стражников ударом деревянного молотка выбил ей верх и коротко кивнул Чангу.

Бочка была до краев наполнена чистой прозрачной водой. Ее хватило бы на целое кавалерийское подразделение.