Эпоха Плантагенетов и Валуа. Борьба за власть (1328-1498) - [5]

Задача, стоявшая тогда перед французскими королями, была не из легких. Вплоть до конца XI века королевский домен (те графства, которые являлись неотчуждаемой собственностью короля, где королю принадлежали земельные угодья, суд, мельницы, церкви и т. д.) был ничтожно мал и беззащитен, его границы проходили недалеко от Парижа и Орлеана. Задача Людовика VI (1108–1137 гг.) и Людовика VII (1137–1180 гг.) заключалась в том, чтобы, насколько было в их силах, расширить владения французских королей и водворить на принадлежавших им землях порядок, установив контроль за шателенами[2] и местными чиновниками. Увеличение ресурсов, находившихся в руках французских монархов, и последовавшее укрепление власти над вассалами принесло свои плоды во время правления Филиппа II Августа (1180–1223 гг.), когда внутренние раздоры в Анжуйской империи открыли перед французскими королями новые горизонты.

Эти значительные земельные владения, собранные вместе путем наследования, завоеваний и брачных союзов, принадлежали одному из королевских вассалов — Генриху Плантагенету, получившему в 1154 г. английский престол. Помимо того, что он властвовал над землями к северу от Ла-Манша, Генрих II был герцогом Нормандии, правителем Бретани, графом Анжу (к которому были присоединены Мэн и Турень); также по браку с Алиенорой Аквитанской, разведенной супругой короля Франции Людовика VII, Генрих являлся герцогом Аквитании (включавшей Гасконь и Пуату). В общей сложности эти владения составляли две пятых территории Франции и тянулись сплошной полосой, охватывая всю западную часть страны. К счастью для французских королей, из-за огромных размеров этих владений и значительного числа могущественных вассалов (особенно в Аквитании, где герцогская власть была слабой) правление Плантагенетов осложнялось множеством неразрешимых проблем, из которых Филипп и его наследники умели извлекать выгоду. Между 1202 и 1204 гг. Нормандия, Анжу, Бретань и часть Пуату перешли во власть Филиппа Августа, и в течение последующих пятидесяти лет французские короли захватили большую часть остального наследства Генриха II. Утрата английскими королями почти всех этих территорий была закреплена в Парижском договоре 1259 г., по которому Генриху III и его наследникам оставили лишь сильно урезанное герцогство Аквитанское. Однако этим достижения Франции в XIII столетии не ограничиваются. Постепенно, посредством ряда политических браков, к владениям короны было присоединено графство Шампань, и в результате своевременного вмешательства Капетингов в крестовый поход против альбигойцев в состав королевского домена вошло обширное графство Тулузское. Так королевская власть воцарилась в самом сердце Лангедока, что ознаменовало первый и весьма значительный шаг по направлению к закономерному объединению севера и юга. Успех монархии в деле расширения домена и превращения королевского суда в высшую апелляционную инстанцию способствовал быстрому росту машины управления. До Филиппа Августа королевская администрация играла довольно скромную роль. Основная задача короля состояла в том, чтобы извлекать из домена выгоду и управлять им. Эти функции король осуществлял при помощи своих прево и шателенов, чьи должности были наследственными, и чья деятельность была тесно связана с доменом. В правление Филиппа стали назначаться местные чиновники, известные как бальи или сенешали (бальи мы встречаем, в основном, на севере, сенешалей — на юге). Первоначально они должны были объезжать округа и осуществлять надзор — предполагалось, что они будут следить за тем, как исполняют свои обязанности королевские чиновники и сеньоры, наделенные судебной или иной властью. Впоследствии бальи и сенешали оседают на местах и принимают активное участие в управлении — тем самым они в значительной степени присваивают себе власть королевских прево и местных сеньоров. В некоторых случаях, когда бальи и сенешали не справлялись со своей задачей, для надзора за ними направлялись ревизоры — типичный пример средневековой стратификации; и сверх того, для управления наиболее отдаленными областями королевства, несколько сенешальств могли временно сливаться в единый округ, находящийся в ведении наместника, обладающего вице-королевскими полномочиями.

В центре старая королевская курия (curia regis), неразвитая и собиравшаяся нерегулярно, была разделена на отдельные ведомства, и в значительной мере преобразовано профессиональное учреждение для того, чтобы справляться с объемом работы, увеличившимся по мере расширения домена и соответствующего роста судопроизводства. На протяжении XIII века постепенно оформляются очертания палаты Счетов и палаты Казны, ведавших королевскими доходами. В то же время, ввиду возросшего объема судопроизводства, были установлены регулярные сессии курии, которые, как и в Англии, назывались «парламентами»; начался процесс профессионализации, приведший к формированию на базе судебной деятельности курии особого учреждения. За этим верховным судом во Франции закрепилось название «парламент», поскольку судопроизводство в нем затмило собой всю остальную работу, тогда как в Англии, где уже существовали другие центральные судебные инстанции для решения обычных юридических вопросов, а главной заботой короля было получение субсидий, термин «парламент» остался за учреждением, функции которого вовсе не ограничивались судебными. Наследником прежней курии, занимавшимся вопросами, которые не являлись ни сугубо юридическими, ни сугубо финансовыми, стал так называемый Большой совет. В XIV веке все три ведомства время от время объединялись, воссоздавая прежнюю курию, однако таких случаев становилось все меньше, и король начал управлять страной совместно с немногочисленной группой советников — тайным советом (