Открыл глаза уже в Токио — временами мелькающие за окном поезда многоэтажки на это отчетливо намекали. В Уцуномии домов такой этажности я не видел.
— Доброе утро, Хацунэ Мику! — С ехидной лыбой заметил мое пробуждение Кейташи.
— Кто проболтался? — Сделал я попытку обвести присутствующих строгим взглядом, но все впечатление испортил широкий зевок, — А, неважно, — Махнул рукой, посмотрел на Кохэку, — Не ожидал, что твой брат пойдет на радио.
— А чего ты хотел? — Удивилась она, — Разве существует музыкант, которые не захочет похвастать такими новинками?
— Твоя правда, — Улыбнулся я. На самом деле все неплохо — к моменту «воплощения» Хацунэ Мику ее имя будет уже на слуху, что неминуемо скажется на продажах первых записей. Надо будет подкинуть в топку общественного ожидания пару поленьев. Но это уже потом, а пока…
— Как бодрость духа?
Ребята хрюкнули и заверили, что лучше не бывает.
— А это обещанный батин секретарь? — Обратил я внимание на одетого в гавайку, шорты и очки, рано начавшего лысеть, плешивого высокого (чуть выше бати) худого мужика примерно под сорок. «Взрослая» часть компании сидела через проход и немного дальше от нас, поэтому моего пробуждения там не заметили, увлеченные рассказом Ринтаро-сенсея. Даже Чико внимательно слушала. Надо будет пересадить девочку к нам, вдруг она мешает им обсуждать, например, женщин?
— Да, подсел на одной из станций вскоре после того, как ты уснул, — Покивал Кейташи, — Зовут Сэки Онадэра.
— Пойду проявлять вежливость, — Поднявшись, потянулся и пошел проявлять.
— А, Иоши, иди сюда, — Заметил меня отец. Я подошел, поклонился, — Онадэра-сан, это мой сын, Одзава Иоши.
Секретарь встал и поклонился в ответ.
— Сэки Онадэра, секретарь Одзавы Дэйчи-самы. Для меня — честь познакомиться с таким одаренным молодым человеком.
Ой, прямо засмущал.
— Очень приятно. Спасибо вам за заботу о моем престарелом родителе.
Ринтаро-сенсей гоготнул во весь голос и закашлялся. Батя покраснел, Сэки-сан из всех сил держал покерфейс:
— Ваш отец не настолько стар, чтобы мои скромные усилия были для него важны.
— Братик, может поиграем? — Спасла ситуацию Чико.
— Конечно! Сейчас, только приведу себя в порядок.
Умылся в туалете, вытер руки бумажным полотенцем. Япония удобная. Взяв с собой сестренку, вернулся к друзьям.
— В карты? — Предложил я. Никто не был против, так что следующие полчаса играли в «21». Не выиграл ни разу. Даже не удивлен.
— Станция Уэно! — Объявил громкоговоритель, и мы вышли из прохладного поезда в жаркий токийский день.
— На осмотр достопримечательностей времени нет, — Посмотрел на табло с часами батя, — За мной! — Скомандовал он и повел нас на другой перрон по длинному крытому виадуку, с которого удалось рассмотреть панораму окрестностей — слева от нас простирался огромный парк. Надо полагать, парк Уэно. Справа — жилые районы с редкими вкраплениями высоток. Почему-то сильно захотелось чебуреков — видимо, так на меня повлияла «вокзальная» атмосфера.
Постояв на следующем перроне пару минут, погрузились в другой поезд — уже местный, «метрошный». Сегодня — воскресенье, но в поезде все равно хватало одетых в пиджаки и брюки офисных работников, которые завистливо поглядывали на нас. Поезд нырнул под землю, дав поглазеть на токийское метро. По случаю выходного дня ни на одной из станций не заметил специального человека, заталкивающего пассажиров в вагон.
Покинув поезд, поднялись из-под земли прямо в огроменный терминал, в панорамные окна которого было видно летное поле. До самолета надо было убить час, поэтому мы посетили кафешку, где покушали якисобы. Попивая чаек, дождались посадки на нужный нам самолет. Отстояв короткую очередь, не получили никакого обыска — потрясающе беззаботные времена! — сдали багаж и прошли в полупустой самолет. Небольшая пауза на обсуждение мест, и вот я уже сижу между глазеющей в иллюминатор Чико и весьма довольной таким положением дел Хэруки. Бубнеж пилота в динамиках, пристегивание, взлет!
— Аэропорт похож на стопку блинов! — Заметила сестренка. Мы с Хэруки посмотрели и согласились. Только сейчас я осознал реальный размер Токио — лететь над ним и агломерацией пришлось реально долго. Время полета коротал разговорами с девушкой и сестренкой.
Одноименный городу своего расположения аэропорт Наха располагался прямо на берегу океана. Покинув самолет, попали в гораздо меньший по размеру терминал, где пришлось пробыть всего десять минут. Пересели в небольшой местный самолет — в нем, кроме нас, обнаружилась всего одна пожилая пара. Пилот проинформировал, что на Йонагуни обещают дождь, но пообещал нас доставить еще до его начала. Отстой! Никакого пляжа сегодня. Почти час полета над океаном, страшноватый «нырок» в огромные черные тучи — и вот мы приземлились на единственную полосу местного аэропорта, подъехав к небольшому одноэтажному зданию терминала. Добро пожаловать в деревню!
Дождь начался сразу же после того, как мы покинули терминал и под порывами ветра погрузились в пару такси — дети отдельно, взрослые отдельно. Жалуясь друг другу на обманутые ожидания — на пляж хотели все — поехали по дороге, разглядывая сквозь заливаемое ливнем окно небольшие, в основном одноэтажные, домики. Минут через десять, миновав лес (Хэруки объяснила, что это лесной парк Мицудахара и предложила туда сходить), мы подъехали к небольшому поселку — дома здесь были посолиднее, в основном двухэтажные. Вдоль дороги росли пальмы, во дворах — в основном фруктовые деревья. Остановились у окруженного полутораметровым забором двухэтажного кирпичного дома размерами еще больше нашего нового. И
