Эпизоды революционной войны - [18]

В те дни по-прежнему бросалось в глаза большое различие между двумя группами. Наши товарищи были дисциплинированными, спаянными, закаленными в боях. Новички пока еще болели детскими болезнями - не привыкли есть один раз в день, а если еда была невкусной, отказывались от нее. В вещмешках у новичков было много ненужных вещей. Когда же вещмешок натирал ему плечи, то он предпочитал выбросить из него банку сгущенного молока, чем расстаться с полотенцем. В условиях партизанской жизни это было преступлением. Мы подбирали все банки с молоком и другие продукты, которые они бросали по дороге. В Дереча-де-ла-Каридад сложилась очень напряженная обстановка, вызванная постоянными трениями между бойцами отряда и Хорхе Сотусом, который обладал властным характером и не умел подойти к людям. Мы были вынуждены принять меры предосторожности и Рене Рамоса, чья военная кличка была Даниэль, поставили во главе пулеметного расчета на выходе из нашего убежища, чтобы иметь гарантию на всякий случай.

Впоследствии Хорхе Сотус был направлен со специальной миссией в Майами. Там он предал интересы революции, объединившись с Филипе Пасосом, чье непомерное стремление к власти привело к тому, что он забыл о своих обязательствах и стал претендовать на пост временного президента, участвуя в грязной игре, в которой важная роль принадлежала государственному департаменту.

Со временем капитан Сотус стал проявлять желание изменить свое поведение, и Рауль Кастро предоставил ему соответствующую возможность, в которой революция не отказывала никому. Однако он стал плести заговор против Революционного правительства и был осужден на 20 лет тюремного заключения. Ему удалось бежать благодаря помощи одного из тюремщиков, и они вместе отправились в идеальное убежище гусанос^[8] - в Соединенные Штаты.

В тот период мы пытались оказать ему максимальную помощь в налаживании отношений с новыми товарищами, много говорили ему о необходимости дисциплины. Гильермо Гарсия направился на поиски Фиделя в район Каракаса, а я сделал небольшую вылазку, чтобы забрать Рамиро Вальдеса, наполовину оправившегося после травмы. Ночью 24 марта прибыл Фидель. Его появление с двенадцатью товарищами было впечатляющим. Большой была разница между бородатыми бойцами и новичками, одетыми пока еще в чистую форму, с одинаковыми аккуратными вещмешками, с выбритыми лицами. Я рассказал Фиделю о проблемах, с которыми мы столкнулись. Выл собран небольшой совет, чтобы решить, как нам поступить. В нем приняли участие сам Фидель, Рауль, Альмейда, Хорхе Сотус, Сиро Фриас, Гильермо Гарсия, Камило Сьенфуэгос, Мануэль Фахардо и я. На совете Фидель подверг меня критике за то, что я не выполнил приказ и не взял на себя командование отрядом, оставив его в руках вновь прибывшего Сотуса. В отношении последнего не было проявлено никакого предубеждения. По мнению Фиделя, Сотусу нельзя было позволять вести себя так. Все отделения были переформированы, а отряд разбит на три взвода во главе с капитанами Раулем Кастро, Хуаном Альмейдой и Хорхе Сотусом. Камило Сьенфуэгосу было поручено командовать головным дозором, а Эфихенио Амейхейрасу - тыльным. Я стал врачом при штабе, где Универсо Санчес командовал отделением охраны.

Наш отряд приобрел другой вид, когда в него влилось столько новых бойцов. К тому же у нас теперь были две автоматические винтовки, хотя их эффективность из-за старости и плохого ухода была сомнительной. Тем не менее мы уже представляли собой солидную силу. При обсуждении вопроса о том, что нам следует предпринять в ближайшее время, я предложил при первой возможности напасть на какой-либо пост и в бою закалить новых товарищей. Однако Фидель и все остальные участники совета предпочли предварительно организовать для них поход, во время которого они смогли бы привыкнуть к трудностям жизни в сельве и горах, научились бы ходить по обрывистым горным хребтам. Так было принято решение направиться на восток и пройти как можно больше, прежде чем устроить засаду какой-либо группе солдат, то есть после того, как будет окончательно пройдена элементарная школа партизанской подготовки для этих товарищей.

После отдыха бойцы, полные энтузиазма, тронулись в путь, чтобы выполнить поставленную перед ними задачу. Под Уверо они получили свое боевое крещение.

Период закалки

Март и апрель 1957 года явились для партизан периодом реорганизации и учебы. Получив подкрепление и выйдя в поход из Дереча-де-ла-Каридада, наш отряд насчитывал около 80 человек. Головным дозором командовал Камило, имевший в своем распоряжении четырех человек. За ним шел взвод Рауля Кастро, у которого командирами отделений были лейтенанты Рамиро Вальдес, Хулито и Нано Диасы. Последние никаких родственных связей между собой не имели и были только однофамильцами. Оба они героически погибли под Уверо. Нано родился в Сантьяго, и расположенный в этом городе нефтеперерабатывающий завод имени братьев Диас назван так в память о Нано и его брате, погибшем в родном городе. Хулито Диас, уроженец Артемиса, был ветераном "Гранмы" и Монкады. Со взводом Хорхе Сотуса, оставшегося все-таки капитаном, находились лейтенанты Сиро Фриас, впоследствии погибший на 2-м фронте имени Франка Паиса; Гильермо Гарсия, нынешний командующий Западной армией и Рене Рамос Латур, погибший в звании майора в Сьерра-Маэстре. За этим взводом следовал штаб, в состав которого входили Фидель как командир, Сиро Редондо, Мануэль Фахардо, гуахиро Креспо, Универсо Санчес (в настоящее время трое последних имеют звание майора) и я как врач. За штабом двигался взвод капитана Альмейды. Командирами отделений у него были лейтенанты Эрмо, Гильермо Домингес, погибший в Пино-дель-Агуа, и Пенья. Лейтенант Эфихенио Амейхейрас с тремя бойцами замыкал колонну, выполняя роль тыльного дозора.