Эпизод 1. Странник и Судьба - [28]

— Ты что сделала, дрянь! — взревел я. Бросаюсь к мальчишке, непроизвольно хватаюсь за нож, пытаюсь его выдернуть: надо же как-то помочь, исправить ситуацию…

— Не я сделала, а ты, — ответила мне очень спокойно эта маленькая дрянь. И глаза её спокойны, безразличны, никаких эмоций.

А этот злополучный нож уже у меня в руках. Я даже и не заметил, когда и как я его вытащил из груди мальчишки.

Мальчуган как стоял прямо, так и упал, почти плашмя на спину. Нелепо, некрасиво забился в непроизвольных конвульсиях, и затем понемногу потихоньку затих. Напоследок вытянулся во весь свой рост и застыл. Он умер…. И только красное пятно крови на его светлой рубашке быстро росло и росло…. Ещё секунду назад мальчишка был жив, радовался жизни, строил грандиозные планы на будущее. Миг, и всё изменилось. Сейчас лежит на грязном сером асфальте — ни малейшего движения, ни дыхания, ни пульса. И мой разум не хочет принять истину смерти. Ведь он только, что был живой. Я даже до сих пор ощущаю тепло его тела. Белые-белые копны непослушных волос разметались по всей голове, лицо юное, с прыщами — всё как полагается. Его открытые зелёные глаза, так удивлено смотрят в небо, ждут ответа на вопрос — почему, за что? Где-то сейчас далеко-далеко отсюда, переживает за него его мама: «как бы чего не вышло», а у него: ни страха, ни испуга на бледном скуластом мальчишечьем лице. Только в навсегда потухших глазах застыл мучительный вопрос: как же так?

А леденящий холод смерти уже на подходе…

И я уже начинаю понимать, что дальше у мальчугана Никогда и Ничего не будет. Это проникает в меня всё острей и явственней. Так нельзя! Нельзя так! Я выронил нож, бросился к девчонке, схватил её рукой за горло и сжал с силой свою руку, сам не знаю зачем. Наверно, сработало инстинктивное желание наказать того, кто лишил будущего этого мальчишку, кто оборвал чужую жизнь. Девчонка даже не сопротивлялась. Ноги у неё быстренько подогнулись, а удержать на весу, одной рукой, всю её, хоть и небольшую, но массу, сил у меня не хватило. Она тут же упала на землю. Я наклонился к ней, всё равно собираясь высказать ей всё, что я о ней думаю. И не только высказать. Мягко сказать, надавать пощечин по лицу, для лучшей доходчивости, что так делать нельзя. Но не успел.

Не успел и слова сказать этой молодой «дерьмовочке» о её плохом поведении, откуда-то менты взялись. Как из-под земли их милицейский уазик возник. Появился ниоткуда. Я, естественно, тут же оставил девчонку лежать и бросился к ним. Пытаюсь объяснить ситуацию, рассказать, что здесь произошло. Только речь у меня какая-то несвязная и непонятная: шок, я ничего не соображаю, что делать не знаю. До ментов добежать я не успел, они за оружие схватились и что-то кричат мне громко и грозно. Как сквозь вату, слышу, что мне надо прилечь, что я плохой и ещё что-то. Ну, с ментами спорить — себе дороже. Сразу решил прилечь рядом с молодыми, пока мне в этом никто не успел помочь. Оборачиваюсь на место недавней драмы (где тут у вас свободно?) и постепенно начинаю кое-что понимать. Мальчишка уже мертв. Нож со следами свежей крови, и с моими отпечатками на рукоятке, рядом с ним на траве валяется…. И на нём только мои отпечатки пальцев, ведь у меня перчаток не было…. Девушка без сознания лежит на земле. Вся одежда на ней каким-то непонятным образом оказалась разорванной, причем все её тело было покрыто свежими ссадинами и синяками, то есть она жертву маньяка-насильника из себя изображает. Как я ей шею массировал — помню, но чтобы всё тело, этого я не помню. Видно, кто-то до меня этим занимался. А пока дело поворачивается так, что это я убил молодого шумахера и пытался изнасиловать его подругу. Подстава, да и только! Опять подстава. Но… убийство — статья такая-то, попытка изнасилования — статья такая-то, и девушка оказалась, девчонкой несовершеннолетней. Ей ещё восемнадцати лет нет… по паспорту. А нож то действительно моим оказался. Интересно, кто, когда и как нашёл его в потайном месте? Кто? Полный набор неприятностей получается! Милицейский майор быстро мне всё это объяснил в подробностях, и моё будущее тоже обрисовал в подробностях.

Незавидное будущее, хреновое. Устанешь всем доказывать, что ты не верблюд. И откуда уши растут, тоже понятно: генерал нашел вот такой простой способ решить все вопросы со мной в свою пользу. Он слов на ветер не бросает. Будь он неладен и, наверно, даже проклят!

Только помянул его, появился сам Антон Леонидович. Серая генеральская шинель развевается на ветру как крылья у большой вороны. Принесла нелегкая, а я даже не заметил откуда, ведь никаких других машин не подъезжало.

— Как тебе наш спектакль? — спрашивает генерал. — А хреновое будущее? Теперь понимаешь, что выбора у тебя нет. Ты даже не догадываешься, что тебя ждет по проверке твоих способностей по полной программе. Хочешь ты того или не хочешь. А потом ждет тебя работа особенная, эксклюзив… по уменьшению народонаселения на планете Земля. И, чтобы ты, однозначно, понял на будущее, что перечить мне нельзя, специально для тебя будет маленький тест на «невинность». На твою «невинность». Камера с «блатными», человек десять-двадцать. Слабо тебе будет отстоять свою целомудренность, совсем нижней части спины, на «пресс-хате»? «Блатные» насильников обязательно должны наказать по-своему, задиристых петухов они быстро «опускают»… с небес на землю. И арифметика простая: двадцать это ведь больше пяти. Два, пять, двадцать, может и сто…. Как тебе такая перспектива? И ведь всё будет по за-КОН-у! Есть у меня и покруче идеи: погоня со стрельбой, например, или случайная пуля ниоткуда. Как долго сможешь продержаться? Как тебе это всё, дорогуша? Мало не покажется!