Эпикур - [18]

«Чтобы сохранить за собою власть, тирану придётся их всех уничтожить, так что в конце концов у него не останется никого ни из друзей, ни из врагов, кто бы на что-то годился.

Значит, тирану надо зорко следить за теми, кто мужествен, великодушен, кто разумен, кто богат. Благополучие тирана основано на том, что он поневоле враждебен всем этим людям и строит им козни, пока не очистит от них государства.

Он связан блаженной необходимостью либо жить среди толпы негодяев, притом тех, кто его ненавидит, либо проститься с жизнью».

   — Да, про тирана он крепко сказал, — покачал головой Софан. — А как Сократ думал осуществить своё государство?

   — Ну как? Сперва философ получает власть. Либо его призывает народ, либо философом становится наследник какого-нибудь царя. А потом постепенно он подбирает способных юношей и воспитывает из них стражей. Когда они подрастут, то становятся его помощниками в установлении новых порядков.

   — А правда ли, что Платон трижды пытался основать такое государство в Сицилии и каждый раз его с позором изгоняли?

   — Это не так, — сказал Эпикур. — Совершенное государство хотел устроить муж дочери Дионисия Дион. Памфил с ним много встречался, когда тот жил в Афинах. Дион подружился с Платоном ещё юношей, при первом приезде философа в Сицилию через десять лет после казни Сократа. Ни о какой политике тогда и речи не было, а изгнал Платона Дионисий из-за того, что тот не захотел унизиться перед тираном. И не просто изгнал, а велел отвезти на Эгину, потому что мы тогда с ней воевали, и любой афинянин, ступивший на остров, считался военнопленным. Платона должны были продать в рабство, но философ Анникерид его выкупил, отвёз в Афины и тут же отпустил. Афинские друзья Платона хотели вернуть Анникериду деньги, но тот не взял, и на них Платон купил усадьбу в Академии для своей школы. Тогда Платону было сорок лет.

   — Да, с ним пошутили, — улыбнулся Софан.

   — Ну, а лет через двадцать, когда в Сиракузах правил Дионисий Младший, Дион договорился с тираном о людях и земле для основания города с совершенным устройством, и Платона позвали для помощи. Но оказалось, что Дионисий отказался от своих обещаний, повёл себя с Платоном недостойно, и философу пришлось уехать.

А в третий, и последний, раз, ещё через десять лет, семидесятилетнего Платона пригласили в Сиракузы, чтобы помирить Дионисия с Дионом. Дионисий опять повёл себя коварно, и Платон чуть не погиб от рук его наёмников. Хорошо, в Сиракузах оказался пифагорец Архит, который заступился за Платона и помог ему вернуться в Афины. А Дион начал войну с Дионисием...

   — Изгнал его, — продолжил Софан, — сам погиб, и дело кончилось призванием Тимолеонта. И после этого ты станешь утверждать, что философ способен управлять государством? Твой Платон вёл себя как ребёнок. Как же можно править государством, не разбираясь в людях? И вообще, что же получается, выходит, в идеальном государстве правящее сословие беднее народа?

   — Опять ты не понял, — сказал Эпикур, раздражаясь. — Философы, управляя совершенным обществом, имеют дело не с коварными тиранами и их прислужниками, а с друзьями и единомышленниками, которым дают советы. А то, что стражи ведут суровый образ жизни, есть залог их честности, справедливости и преданности городу.

   — Ну, ладно, — усмехнулся Софан, — ты, я вижу, не лучше Платона. Знаешь, такое общество, наверное, можно построить, но во главе его должны стоять не философы, а политики. Честные и умные политики, вроде Демосфена или Демада. По крайней мере, пока государство будет устраиваться. Так что спасибо за рассказ. Доберусь до Афин — обязательно раздобуду Платона.

   — Зачем для этого плыть в Афины? Я тебе здесь достану, — предложил Эпикур. — Буду брать у Памфила по одной книге и приносить.

   — Нет, — Софан подобрал ноги, встал и потянулся, разгибая спину. — Скоро мы с тобой простимся, Эпикур. Отбываю в Аттику. С отцом совсем поссорился, — объяснил он. — Нанялся гребцом вон на тот корабль, на днях отплываем.

Эпикур вскочил и замер перед другом, разглядывая его худое лицо с отстранённым взглядом. Казалось, Софан уже не видит родного города, а перенёсся на запад, в далёкую кипящую страстями столицу.

   — Может быть, мне улыбнётся, — мечтательно проговорил Софан.

   — Мы встретимся там, — сказал Эпикур. — Года через два или три. Леосфен дал отцу денег на мою поездку в Афины.

   — Жаль, не тебе. А то я бы взял в долг. Ну, ничего, и так не пропаду. Придёт время, вы ещё услышите о Софане!

Часть вторая АФИНЫ

Ты лучший из людей, раз ты афинянин,

гражданин величайшего города, больше

всех прославленного мудростью и

могуществом, не стыдно ли тебе заботиться

о деньгах, о славе и почестях, а о разуме,

об истине и душе не заботиться?

Сократ

Встреча

Солнце, недавно поднявшееся за кормой, ещё не грело. Убаюканные качкой пассажиры, закутавшись в плащи, дремали на тюках с шерстью, которую вёз в Афины Микон. Памфилу, обладателю единственной на корабле каюты, не давала спать тревога, а Эпикуру, впервые пустившемуся в плавание, — любопытство. Учитель и ученик, поёживаясь от утреннего холода, стояли у правого борта и следили за медленно приближавшимся берегом. Микон держал на мыс Суний, восточный край Аттики.