Эпик Московского уезда - [48]

Он стоял возле левого торца здания Морского училища, у раскидистого дуба, по которому проникли преступники. Цветков с морским офицером отправились в караулку беседовать с охраной, а Алексей решил ещё раз осмотреть дерево.

Вглядываясь в тёмные ветви, тянущиеся к окнам дворца, он вспомнил родную дубраву, и ему вдруг нестерпимо захотелось, чтобы Штольцен с Купавиным были рядом. Опытные, спокойные. Как бы они помогли одним только своим присутствием. Здесь, в Санкт-Петербурге, конечно интересно, но дома лучше. Дома своё маленькое счастье. И любовь. Возник образ красивой улыбающейся Машеньки, и очень тепло стало на душе. Эх, надо заканчивать это дело и домой… домой…

Так, что же мы тут имеем: одиночное дерево, растущее на газоне, ветку, подходящую прямо к стене, и само окно. На покатой ветке или узком подоконнике вряд ли могло что-нибудь остаться. Офицер говорит, что осматривал дерево. Поверим ему в первом приближении. А вот трава возле дерева и под окном. Не может быть, чтобы военные ползали тут на карачках. Всё равно, что искать иголку в стоге сена. Но,… вспоминая один задачник по занимательной физике, чтобы найти пресловутую иголку — магнит нужен.

Алексей довольно потёр руки. Чтоб в Инженерном училище да без магнита. Быть такого не может. Он снова направился к входу.

Караульный, получивший приказ пропускать полицейских, козырнул.

Рябичкин осмотрел коридор первого этажа: станция испытания паровых машин, станция испытания строительных материалов. Дверей было немного, видимо станции занимали всю площадь первого этажа. Занятия уже закончились, и двери оказались закрыты. Скорее всего, и на других этажах та же история. Что делать? Опять беспокоить Попова. Ужасно неудобно, но делать нечего.

Алексей робко постучал в кабинет:

— Великодушно извините, Александр Степанович!..

* * *

Следующий час молодой полицейский провёл, сидя на корточках и медленно переходя с места на место. В руках он держал великолепный красно-синий магнит в форме подковы. Большой и мощный. Всё железное в радиусе двадцати сантиметров просто обязано было притянуться и не дёргаться. Закон физики, чёрт побери!..

Когда к месту следственных действий прибыли Цветков с офицером, Алексей сидел на подоконнике низкого зарешёченного окна первого этажа и болтал ногами. После упражнений в партере они здорово затекли. Рябичкин был доволен, кое-что он всё-таки нашёл.

… Роман сиял ещё больше! Его свечение достигало уровня яркости звезды-гиганта. Китель шагающего рядом морского офицера уже начал потихоньку дымиться, а этот малый даже не подозревал. Хорошо, что море рядом.

Два ярких космических тела сблизились на расстояние речевого удара.

— Вижу, вижу. Что-то откопал, — упреждая события, сказал Алексей. — Неужели караульные кого-то заметили?

— Это всё ерунда, — свечение звезды слегка померкло, но лишь на секунду. — Вообще-то народу вокруг ходило много, но дело не в этом. Ребята из караульной службы посоветовали обратиться к береговой охране, и что ты думаешь,… на следующий день после ограбления с западной стороны острова в заливе были обнаружены остатки парусной лодки, а через день нашли двух утопленников.

— Удалось установить личности?!

— Нет. Неизвестные. И караульные тоже не опознали. Но на локтях левой руки у обоих татуировка «Ned Ludd». Погибли твои луддиты! Я был прав: в похищении чертежей замешан кто-то третий!

Красота и разнообразие праздничного салюта достигло своего апогея.

— Да, Роман, уложил ты меня на обе лопатки. Сдаюсь…  — Рябичкин шутливо поднял руки вверх. — Но и я здесь не зря ползал по траве. Посмотри-ка…

Цветков посерьёзнел и взглянул на предмет, протянутый ему товарищем. Здоровый магнит с притянутой к нему какой-то железкой.

— Ну и что. Гвоздь, — сказал Роман. — Где ты его взял?

— А вот здесь в траве под деревом нашёл.

— Ты полагаешь, он имеет отношение к нашему делу? Серьёзно?

— А почему бы и нет. Судя по его виду, лежит он здесь достаточно долго. Возможно с той ночи. И потеряло его то самое третье лицо, столь горячо тобой любимое.

— Но, что нам это даёт. Подумаешь гвоздь.

— Посмотри на его шляпку.

Цветков повернулся к свету и поднёс гвоздик поближе. Обыкновенный такой гвоздь, пятидесяти миллиметров длинной. На шляпке были выбиты две буквы:

К.П.

— Позвольте полюбопытствовать, — сказал офицер, наблюдающий диалог друзей.

— Пожалуйста.

Моряк взял гвоздик и принялся его вертеть перед глазами. Посмотрел на шляпку, прикинул длину, вес. После некоторых раздумий сказал:

— Буквы обозначают: Кронштадтский порт. До открытия Морского канала, торговые суда разгружались в Купеческой гавани, а затем товары на баржах переправлялись в столицу. Устье Невы мелководно, морские суда там не могли пройти. В Кронштадте товары проверялись на таможне, а затем ящики забивали такими вот гвоздями. Как знак того, что товар досмотрен, дополнительно к печати. В порту и сейчас полно этих гвоздей, запас сделали большой.

— Получается, что тот, кто следил за народовольцами, каким-то образом связан с портом, — сказал Рябичкин. — Ниточка ведёт туда.

— Где ты взял магнит? — спросил Роман, несколько разочарованным голосом.