Эпик Московского уезда - [4]

Все последующие поколения Штольценов родовые богатства не увеличили, а, наоборот, уменьшили. Не дана им была коммерческая жилка. Хоть тресни. Потому и определили молодого Ваню Штольцена в Нижегородский графа Аракчеева кадетский корпус. Туда, по устоявшейся традиции, принимали детей обедневших дворян.

Годы, проведённые в сём учреждении, остались в памяти самыми яркими в жизни. Здесь постигались: настоящая дружба, взаимовыручка, сметливость ума и безудержная отвага. Здесь заложили основы дальнейшего духовного и физического развития будущего пристава первого стана Московского уезда. Никогда не забывал Иван Августович девиз кадетов Аракчеевского корпуса, всегда с собой носил нагрудный знак на мундире, а на нём внизу девиз:

Безъ лести преданъ.

Всю последующую службу Штольцен старался придерживаться этого, на первый взгляд, немудрёного принципа. Но если вдуматься, большой философский смысл сокрыт в нём. А на военной службе случалось всякое и помотало его по всей Российской империи от одного края до другого. И в разных местах, и в разных ситуациях девиз помогал принимать правильные решения, часто сложные, нелёгкие, но по совести — правильные.

Судьба Ивана Августовича, как оказалось, накрепко привязана к Нижегородской железной дороге. Не профессионально, а географически. Вот и теперь служил он в полиции недалеко от данной железной оси своей жизни.

2

Урядник зашёл на телефонную станцию, поговорил немного с телефонисткой на коммутаторе и соединился по специальной линии с Московским уездным полицейским Управлением. Он вызвал фотографа и врача для обследования тела. Оба были его хорошими знакомыми и не один год работали вместе.

Митрофан Купавин долго работал в полиции. После окончания воинской службы он решил, что нет лучшего приложения для его способностей и сил. А способности были уникальными — на вверенной ему территории Митрофан передвигался с такой скоростью, что казалось, он одновременно присутствует сразу в нескольких местах. Поэтому контроль получался максимальный, и если что-нибудь происходило, то в течение нескольких минут он уже был на месте. К тому же, имея весёлый нрав, урядник ни минуты не мог обойтись без шутки, за что его любили сослуживцы.

Полюбили его и жители Новогиреево. Многие обитатели посёлка имели дело с ним при разных житейских происшествиях, и, поэтому, Купавин был для них олицетворением закона. Да и сам урядник любил во всём порядок и справедливость и по мере своих сил и возможностей заботился обо всех новогиреевцах.

Было ему немногим за пятьдесят лет, с небольшим пузцом, но ещё по-прежнему подтянутый, он пользовался всеобщим уважением. Удивительно здорово умел носить головной убор. Всегда ровно, точно на том месте, где и должен быть. Прямая линия носа Купавина точно делила его на две половины. Взгляд из-под светлых бровей лукавый и проницательный. Орёл, одним словом.

Иногда в его глазах проскальзывала искорка лукавства и недоверия. На своём веку он повидал разных жуликов и негодяев и знал, что от человеческого существа можно ожидать всякого.

Человек по своей природе слаб, размышлял Митрофан Васильевич. Его нужно жалеть — глядишь, он и безобразничать будет меньше. Много преступлений совершается по глупости или из-за обиды на несправедливость. Человек думает — раз меня обидели, то и я буду обижать. А ты сам уважай другого, и он обязательно будет уважать тебя. Но если кто жесток преднамеренно, то такие люди не заслуживают никакого снисхождения и здесь представитель закона должен быть суров.

* * *

Впрочем, настоящие преступники в посёлке встречались редко. Большинство событий происходило, как это всегда бывает на Руси, по бытовым причинам. Водка-матушка всему виной.

И что же это за особенная жидкость такая, от которой многое зависит на нашей родине. Цвета нет, запах неприятный — ни уму, ни сердцу. Но получается, что и уму и сердцу. Почти вода, а как притягивает к себе русского мужика. Просто ужас какой-то. Скольких на тот свет отправила — и не сосчитать.

Жил в Новогиреево один мелкий мужичишко — Мишка «Баламут», вот с кем Купавин намучился, так намучился. Мишка был небольшого роста с маленькими шкодливыми глазками, которые бегали по сторонам словно белка. Он принимал участие практически во всех происшествиях в посёлке. Работать «Баламут» не любил и поэтому ни на одном месте долго не задерживался. Жена Мишки — большая грузная баба терпела его только потому, что не было других вариантов, да и жалко балбеса, ведь пропадёт совсем. Сколько раз она жаловалась на пьянство мужа уряднику. И не сосчитать. Сколько раз Купавин пытался втолковывать «Баламуту», как надо жить достойно (что греха таить иногда и оплеух выдавал) — всё бестолку.

Странная штука русская душа. Испокон веку на Руси особенной любовью пользовались блаженные и калеки. Почему? Кто знает? Может, потому что бесконечно добр русский человек. Добр и жалостлив. А чем Мишка не калека? Калека и есть. И каждый раз, когда урядник тащил за шиворот «Баламута» в острог при Канцелярии господина пристава, где-то в глубине души старого вояки тлела искорка сочувствия.

Однажды, года два назад, Купавин летним вечером зашёл на почту. Что ему там понадобилось, он теперь уже и сам не помнил. Но непременно по делу. И, выйдя из здания, чтобы отправиться домой, он случайно оглянулся назад. Будто Господь его заставил. Что вы думаете? Конюшня, где располагались почтовые лошади, горела… Тихо так занялась с задней стенки. Митрофан Васильевич бросился обратно и скорее вывел испуганных лошадей, после чего побежал за подмогой.