Entre dos tierras - [4]

Линда критически оглядывает Алекса, будто только сегодня увидела его. Впрочем, в какой-то степени так оно и есть. Откуда-то сбоку выезжает на своей коляске Лин, пристраивается между отцом и матерью, словно пытаясь вновь замкнуть собой потерянный контакт между ними, но Линда делает шаг вперёд, по-прежнему ни говоря ни слова, хотя сказать сейчас хочется многое, очень многое… А, впрочем, читайте по глазам, вы, двое.

Ещё один шаг разгневанной тигрицы, и Алекс закрывает глаза, готовясь отступить, исчезнуть без следа, как в тот день на Ленинградском вокзале. Я понял тебя, Охотник. Ты сказал, что отдаёшь мне админские права на тебя, как только пришёл в сознание в маленьком домике у озера, но, похоже, они не вступят в действие без подтверждения от самого администратора.

Чёртова ловушка. «Решай сам, Крис…»

Падать легко?..

Рухнув на колени, словно подрубленный двумя мощными силовыми кабелями, один из которых — ярко-малиновый, а другой — небесно-лазурный, Крис резким движением разводит руки в стороны, то ли пытаясь создать преграду между Линдой и Алексом, то ли распиная самого себя на невидимой параллели между ними.

Три секунды. Три шага назад. Оба. Я сказал, оба…

Нет? Тогда смотрите, чёрт возьми… смотрите, не отводя глаз, как меня разорвёт на куски вашим безудержным, разнонаправленным притяжением.

От болезненного спазма Крис сгибается пополам, вышибая из лёгких остатки воздуха. Перед глазами всё смазывается, теряя привычные очертания, и маски вещей, людей, событий слетают прочь, открывая истинную природу мироздания.

Крис начинает задыхаться; ему мерещится, что он стоит на ярком свету зимнего дня, на остром углу какого-то здания, не то в транскоде, не то в центре города, одной рукой держа свою богиню, другой — лучшего друга. Бетон впивается в спину до крови, сил не хватает, пальцы сводит так, что уже невозможно дышать… Секунды идут, а Крис всё не разнимает руки… Замученная птица в груди бессильно долбится о рёбра, невероятно устав жить на два мира. Не лги себе, сероглазый хакер, ты знал, что когда-нибудь закончится твой лимит странной сверхспособности — заклинания «одно другому не мешает».

Выбирай, Крис. Выбирай, Овер.

— Не надо, Овер, — шепчет друг. — Отпусти меня… Я всё равно останусь жив, останусь на твоей орбите… И мы всё равно будем вместе.

— Иди к чёрту, Крис, — слова даются Линде с трудом, но она заканчивает предложение. — У меня останутся Лин, Маша и Хидео. Алекс настолько жалок, что оказался не нужен никому… кроме тебя.

Жена на минуту отворачивается, не в силах смотреть на спутника своей жизни, которого она, казалось, знала вдоль и поперёк. Но в этой реке, оказывается, было двойное дно… На грани сознания Крис словно получает возможность прочитать тайные мысли Линды о том, что отсутствие мужа будет не таким долгим, чтобы он успел окончательно забыть дорогу к ней.

Тонкие пальцы Криса ловят воздух. Он свободен… или нет?

— Я буду приезжать к вам… Если ещё нужен…

Сказал ли он это вслух или всего лишь представил в бреду, но большего Крис выдавить из себя не смог. Горло снова перехватило — отголоски прошедших приступов, во время которых что-то сбивалось в его электрической схеме. Головокружение до крови из носа, аритмия, падение сопротивления кожи, напрочь сбитое дыхание…

Гордая богиня с розовыми волосами прощально машет рукой и удаляется, едва обернувшись. О, лучше б она не оборачивалась. Её презрительное, брезгливое молчание красноречивее всяких слов, и Крис это чувствует вопреки той нарочитой отстранённости, которую она весь день отыгрывала при Алексе.

Ткань мироздания с треском рвётся по швам. Хреновый ты ткач, Вебер, если не смог закончить двойной узор…

Горячие руки Алекса подхватывают хакера, его голос пытается тёплой волной пробиться в сознание:

— Дыши, Овер, дыши, пожалуйста… — Крис с трудом разбирает сквозь шум в ушах это заклинание. — Ты всем нам нужен так, что… Не разделить тебя, понимаешь? Ты только дыши, а всё остальное не так уж важно…

И от этого заклинания натянутые провода, тонкие лески от рыболовных крючков превращаются в лёгкие разноцветные ленты, летящие на ветру ко всем, кто дорог. Не плен. Связь.

Голос Алекса ведёт Криса вперёд, тёплым пледом падая на уставшие плечи.

Спасибо тебе, Охотник.

Спасибо.

Ты снова вытянул меня за руку.

* * *

— Ну, что скажешь? — спросила Олеся негромко. Её потряхивало. Нервная дрожь, засевшая где-то под лёгкими, грозилась вот-вот переломить тело пополам.

— Прости меня, Олеся, — голос Леночки был до крайности далёким, будто из параллельной Вселенной, — но это безнадёжный случай.

«Господи… Да знаю я это, знаю», — мысленно простонала Олеся. Предчувствуя новую волну соболезнований, в которых она совсем не нуждалась, Олеся пошла в атаку, не дав старому доброму соратнику из группы нейрофизиологов, Леночке Большаковой, и рта раскрыть.

— Сколько? — выдохнула Олеся, пряча под трепещущими ресницами хищный блеск.

Леночка скосила глаза на монитор. Короткие светлые волосы, голубые глаза, как сапфиры, сияют на бледном лице, а в уголках тонких розовых губ — улыбка. Взгляд невольно выхватил заголовок «Александр Рыков. История болезни». Ведь это её муж. Она, наверно, места себе не находит… Хотя, судя по датам наблюдения, это тянется у него уже давно. Во всяком случае, эффект неожиданности исключен.