Entre dos tierras - [106]

Широко раскрыв глаза, Алекс заходится в кашле, словно ему и вправду врезали под дых. Рафаэль выдирает свою руку из цепких пальцев Охотника, занося её для удара. Далеко, слишком далеко отвёл, засранец. Метнуться вперёд и перехватить её в запястье — как нефиг делать. А уж вложить всю силу в упреждающий удар Алекс меня научил.

Вместо тысячи слов, Санти.

Хруст носовой перегородки, уходящей вглубь черепа, слился с отчаянным воплем Рафаэля, отброшенного к дальней стене. Светлая плитка на полу окрасилась алой россыпью капель крови аргентинца, судорожно пытающегося отползти как можно дальше, что ему и удалось, едва он достиг ступеней, уходящих вниз, и с мучительным стоном скатился куда-то на нижний пролёт.

— С-снова ты, с-сволочь! — свист воздуха, неумело рассекаемого тяжёлым клинком, заставил Кристиана обернуться.

Сто процентов мощности на кинетику. Блокировка чувствительности…

Неумолимое движение острого клинка, направленного тёмной богиней в грудь обессиленного Алекса, разбивается штормовой волной о скалы, лезвие до половины входит в ладонь Кристиана, стремительным движением раскрывшуюся навстречу Линде, и безнадёжно застревает между рассечёнными сухожилиями.

Утробный рык в груди хакера пугает обезумевшую Иштар сильнее, чем зрелище того, как свободной рукой Овердрайв хватается за острое лезвие и нечеловеческим усилием вырывает катану из её ослабевших ладоней.

— Мррразь!

Охотника волной подняло в воздух, и не успело затихнуть эхо его последнего «а», а Линда уже отправилась в свободное падение на кафельный пол от удара в лицо, который Охотник нанёс ей почти не глядя.

— Н-не… твоя… — киловольты в тёмно-серых глазах сносят последнюю преграду, и Крис медленным, отточенным движением вынимает клинок из собственной ладони, словно из ножен.

— Кто… ты… чёрт тебя дери? — кровь на лице Линды смешивается со слезами ужаса.

— Назови ей… моё истинное имя, Охотник, — Крис опускается перед Линдой на колени, держа её на прицеле не то острия катаны, не то собственных пальцев, готовых пустить по окровавленному металлу клинка смертельный разряд.

— Овердрайв, — выдохнул Охотник, непривычно смягчая второе «р» и весь словно немея от сознания того, что сейчас произойдёт. Это уже не порыв, это…

Кафельная плитка рядом с обнажённой шеей лежащей Линды идёт трещинами, когда в неё вонзается закалённая сталь катаны. Тонкие пальцы Криса железной хваткой сжимают затылок стонущей от невыносимого страха женщины, и шёлковая юбка под ней намокает в лужице желтоватой жидкости.

— Крис, умоляю тебя, пощади…

Сервер не найден.

— Овер…

Но уже поздно, и ослабевшее вконец сознание Линды рвётся в клочья под напором чистой электрической энергии, невыносимо яркий свет пронизывает все до единого тёмные уголки её мозга, и давно покрытые пылью скелеты начинают шевелиться в шкафах её бессознательного, ощерив стучащие челюсти в хищных улыбках.

— Ты. Хотела. Смерти. Лина.

Боги Сети, что несёт этот получеловек, поименованный при рождении Кристианом Вебером?!

— Н-нет… Как ты мо…

Пальцы чуть ослабляют хватку на затылке, ибо Овердрайв уже добрался до сектора с названием «Проучить Киру, чтоб она отстала от Лина, и не более того», но тут же смыкаются на горле поверженной богини, и на каждом выдохе хакер выплёвывает ей в лицо тихим, абсолютно бесстрастным машинным шёпотом:

— Ты. Не. Продашь. Эту. Квартиру. Ты. Разменяешь. Её. На две. Одну — Лину.

Это — не просьба и не приказ. Это — код. Каждое слово — болезненный разряд.

Пять киловольт.

Прости, Линда. Я любил тебя. И люблю даже сейчас, вопреки всему, во имя той запредельной секунды, когда твои пальцы впервые прикоснулись к моей спине в сумраке ночного клуба, и моё сердце выдало в ответ такую горячую волну, которой до тебя ещё никто не поднимал.

Десять.

Но ты — уже не ты, ибо ударила не меня, а Лина. Того, кто зависим от тебя. Подлый, несимметричный ответ, и если в моём коде иногда проскакивали нестыковки, то, чёрт возьми, ты выдала самую настоящую критическую ошибку. Выдала сознательно, с лёгкой улыбкой в уголках тех самых губ, которые я целовал, вырывая твоё сознание из плена вирусной программы.

Пятнадцать…

Помнишь, я говорил тебе, что лучшее — враг хорошего. Давай, богиня, перезагрузись, чёрт возьми, и откати себя назад, в те дни, когда мы поклялись не трахать друг другу мозг по мелочам и лететь над землёй к рассвету, крепко держась за руку. В те дни, когда мы пообещали друг другу счастливо избежать крючков, поджидающих нас на поворотах трассы «Семейная жизнь», и не плести липких сетей из белого вещества собственного мозга.

Двадцать пять.

За все дни царствия той Иштар, перед которой я ошибался вне зависимости от сделанного выбора, выбиваясь из сил и теряя перья в ловушке, расставленной ловкими руками, которые меняли мне сгоревшие импланты в незабвенную ночь нашего знакомства. За все ночи, в которые ты требовала от меня полной отдачи, игнорируя то, что я был вымотан в ноль и оступался на каждом шагу, и за те ночи, когда мой заряд зашкаливал, я готов был нести тебя до звёзд, а ты находила повод придраться ко мне дневному, чтобы оставить один на один с ледяной постелью. За все те осуждающие взгляды и незаметные для окружающих тычки в спину, которым я потерял счёт, слишком поздно догадавшись, что каждый из них оказывался лишь зацикленным повтором кода, в котором ты прописала себе права на редактирование учётной записи второго администратора системы, забыв запросить его разрешения на это…