Енот-потаскун - [29]
— Антон, уйди. Сделай одолжение.
— Хорошо. Как скажешь.
Уже дома, привычно лежа на кровати и пялясь в потолок, я вспомнил невесть откуда залетевшую фразу.
Жизнь дала трещину и стала похожей на задницу.
Именно так. Убиться веником, всего три месяца назад я был ею вполне доволен. А началось все с лапы, которая высунулась из-под скамейки и схватила меня за штаны. Или с Наташкиного Матиза? Я не спрашивал, но почти не сомневался, что именно она тогда подперла Мица на Чайковского. Да нет. Началось все с Вики, которая вдруг захотела познакомить меня с родителями. А Вика…
В общем, классика. Буратино, ты сам себе враг.
Что-то желтое торчало из-под занавески. Я встал, нагнулся. Резиновая собачка с пищалкой, которую девочка из зоомагазина дала Тошке. Обмусоленная, обгрызенная. Выйдя на кухню, я выбросил ее в мусорник.
14. Наталья
Странное дело, но то, что я лишь каким-то чудом не сбила ребенка, казалось далеким-далеким, почти забытым. Как будто произошло год назад. Зато другое…
Я уперлась лбом в руль и заскулила, как Тошка.
Разумеется, это был адреналин. Поцелуй этот. Ничего больше. Случайность. И он мне не нужен. Антон. Он мне… он мне даже не нравится совсем, вот. Ни капли. Потому что он хам трамвайный и… и вообще. И судя по тому, как он тогда ломанулся меня раздевать, для него это обычное дело. Он, наверно, с каждой своей симпатичной ученицей спит. Да он так и сказал: все вы одинаковые. У него их, наверно, уже миллион было, одинаковых. «Свободен, как ветер», твою мать! «Поэтому и не хочу жениться». Ну ясное дело, зачем жениться, если и так любая ноги раздвинет.
Наташа, что ты несешь вообще? Причем тут жениться-то? Лучше скажи, какого хрена ляпнула, что сама замужем, идиотка? Он ведь тебя просто на свидание пригласил, а не в койку прямой наводкой.
Ну да. Не прямой. Немного извилистой. Может, и идиотка. Зато сразу с хвоста срубила. Не надо объяснять, почему нет. Ничего не будет. Потому что нафиг такое счастье упало. Я еще из одной задницы не выбралась, чтобы тут же в другую влезть. Мне одноразовый секс не нужен.
Да? Ну окей. А чего тогда ревешь?
Я потянулась к салонному зеркалу, вытерла слезы пополам с потеками туши. В сумке заверещал телефон. Дотянувшись, вытащила, посмотрела на экран.
Федор.
— Привет, Наташ. За тобой заехать, или там встретимся?
Черт, я же забыла, что мы в театр идем. На «Лебединое озеро». Я постеснялась сказать, что не люблю ни оперу, ни балет. Музыка классическая под настроение мне нравилась, но без мутного действа, которое не поймешь, если нет либретто в программке. Оставалось только закрывать глаза и просто слушать. Хотя с балетом, если сидеть в партере, не прокатывало — мешал топот, почти конский.
Я посмотрела на часы — уже пять. Начало в семь, времени впритык. Только-только добраться до дома и привести себя в божий вид.
— Давай там, на метро доеду, быстрее будет.
Дома я покормила Тошку, поменяла воду в тазике и начала наводить красоту. Не хотелось катастрофически, но отказаться было уже неудобно.
— Пойду, — сказала я ему, едва не проглотив одну из шпилек, которые держала в зубах. — Все лучше, чем в потолок тупить и крыть себя матом. Хоть отвлекусь.
Тошка посмотрел на меня скептически, всем своим видом показывая, что я делаю глупость. Снова проснулся телефон. И снова я вздрогнула. Как будто ждала совсем другого звонка.
— Таточка, тебе письмо заказное пришло, — даже не поздоровавшись, сказала мама. — В ящик бросили. Из суда.
— Повестка, наверно, — я спешно докрашивала глаза, восстанавливая смытое слезами. — Открой, посмотри, на когда.
— На четверг. В десять утра.
Ну вот, совсем красота. Надо будет меняться кем-то сменами. А Сашка опять не придет. Когда уже эта чертова непруха закончится?
В театре меня неожиданно пробила такая тоска, что хоть вой. На сцене громко топотали лебедихи, худосочный принц в прыжках демонстрировал свою внушительную анатомию, музыка пыталась разложить меня на атомы. Я зажмурилась и сидела, кусая губы, чтобы снова не расплакаться. Показалось вдруг, что ничего хорошего в жизни больше уже не будет. Да и было ли оно вообще, хорошее-то?
Рука Федора нашла мою, сжала.
Почему бы и нет? В конце концов, это уж точно надежно и стабильно. Страсти-мордасти? Были уже — и чем кончилось? Нет уж, спасибо. Лучше без них. Он мне нравится, я ему тоже, мы взрослые люди…
Федор остановился у моего дома, вышел, открыл мне дверь машины. Спросил, не глядя на меня:
— Может, познакомишь со своим енотом?
Небо, ты все мои мысли слышишь, да?
— Ну пойдем, — так же не глядя на него, ответила я. — Познакомлю.
Мы вошли в парадную, лифт зловредно уехал из-под носа и долго-долго поднимался на шестнадцатый этаж, а потом не менее долго опускался. Молчание было похоже на комок мокрой глины. Показалось вдруг, что меня ждет не секс с роскошным мужчиной, а прием врача какой-то малоприятной специальности.
Прекрати, дура, все будет хорошо. Что ты как истеричная девственница?
Тошка вылетел в прихожую аж с пробуксовкой. Меня он никогда так не встречал. Увидел Федора, посмотрел на него настороженно, прижав уши, и медленно утек в свою берлогу.
Интересное кино, кого ты ждал, спрашивается? Может, своего тезку-спасителя? А, предатель?
Стас — стриптизер и мужчина по вызову, жесткий и циничный. Он знает, чего хотят от него женщины, и чего хочет он сам. Единственное его слабое место — дочь одной из постоянных клиенток Алена, которая не подозревает, чем на самом деле занимается ее любимый. Но однажды тайное становится явным… В тексте присутствуют откровенные эротические сцены и ненормативная лексика.
Роковые страсти не канули в Лету, — доказывает нам своим романом создатель знаменитой «Соседки».В тихом предместье Гренобля живет молодая семья. В пустующий по соседству особняк вселяется супружеская пара. Они знакомятся и между ними завязывается дружба, при этом никто не догадывается, что несколько лет назад двое из теперешних респектабельных соседей пережили бурный роман. Вновь вспыхнувшая страсть — уже между семейными людьми — приводит к трагической развязке…(Фильм с аналогичным названием снят во Франции.
Когда Рекс Брендон впервые появился на кинонебосклоне, ему предлагали только роли злодеев. Чем более безнравственным он представал в первых сценах, тем больше женщины восхищались его раскаянием в конце фильма. Лишь Старр Тейл, обозреватель новостей кино в газете «Санди рекордер», была исключением. Она постоянно повторяла, что Брендон просто высокомерный тупица, который думает, что любая женщина побежит за ним, стоит ему только подмигнуть…
Знаменитый художник, преуспевающий человек, его имя появляется в прессе, на афишах предстоящих выставок. К тому же любящая и верная жена создает атмосферу благополучия и уюта. Что еще можно пожелать?Однако только одна встреча, один взгляд переворачивают всю его жизнь. И теперь у него нет даже тени сомнения, что эту девушку он искал всю свою жизнь. Пусть она моложе его, у нее уже намечена свадьба, но разве… ЛЮБОВЬ ПОДЧИНЯЕТСЯ ЗДРАВОМУ СМЫСЛУ?Может быть, рискнуть… Бросить все, уехать… Начать жизнь заново!
Жизнь разбросала оксфордских подруг — обворожительную, склонную к авантюрам Еву Каннингэм и прелестную, решительную Кэсси Стюарт, но спустя годы судьба неожиданно свела их вновь. Однако теперь Кэсси — блестящая предпринимательница, Ева же — агент спецслужб. И обеим предстоит сразиться с неотразимым Роби Фрейзером, человеком, для которого преступление — повседневная реальность, с мужчиной, устоять перед которым невозможно…
Что происходит, когда закончились отношения, но осталось имущество? Его начинают делить… Но только не Маша Ульянова и Даниил Германов в романе Ольги Кентон «ГОРиллЫ в ЗЕЛЕНИ». Эту парочку вовсе не волновали денежные вопросы. Но однажды они поняли, что любовь прошла, и решили, что это еще не повод разъезжаться по разным квартирам.Так, бывшие возлюбленные остались жить под одной крышей, втайне надеясь, что это не помешает каждому из них вновь устроить личное счастье, но теперь на всю жизнь…Что же у них получилось в действительности? Легко ли видеть новых подружек своего бывшего возлюбленного или отвечать на телефонные звонки незнакомых поклонников? Дружба это или всего лишь временный, необъяснимо-странный перерыв в отношениях?Роман «ГОРиллЫ в ЗЕЛЕНИ» — одновременно грустная и смешная история о любви, фоном для которой стала современная московская жизнь, такая привлекательная и далеко не всегда понятная…
