Энни с острова принца Эдуарда - [6]

остаются СЛОАНАМИ, независимо от того, говорят они на человеческом или на ангельском языках.

А Гильберт с Энни пребывали в счастливом неведении относительно того, что их будущее было уже заранее решено миссис Рейчел… Они спокойно прогуливались среди теней в Охотничьих Угодьях. Вдали холмы, по склонам которых расположились поля, купались в янтарных лучах закатного солнца; небо было местами бледно-розовое, местами бледно-голубое. Ельник словно полыхал в лучах заката и, казалось, был сделан из бронзы. Длинные тени далеких елей как бы служили границей лугов на высоких холмах. Вокруг них ветерок играл еловыми веточками; он нес с собою дыхание осени.

– В этих лесных «угодьях» и впрямь можно теперь поохотиться – за старыми воспоминаниями! – сказала Энни, наклоняясь, чтобы сорвать папоротник, покрытый белым инеем, точно восковым налетом. – Мне все кажется, что две маленькие девочки, Диана и Энни Ширли, до сих пор играют здесь, в Охотничьих Угодьях, и сидят в сумерках у Потока Дриады в ожидании привидений… А знаете, у меня и теперь мурашки бегут по коже, когда приходится идти по этой тропинке после наступления темноты! Особенно один созданный нами образ – фантомчик убиенного малыша – внушает мне страх и ужас. Он подкрадывается сзади и кладет холодные пальчики на вашу руку… Когда я прохожу здесь в сумерках, никак не могу избавиться от ощущения, что он где-то рядом и преследует меня. Не боюсь ни Даму в белом, ни человека без головы, ни скелетов! Но лучше бы наша фантазия никогда не создавала этот фантом! Марилла с миссис Берри просто встали в позу, когда узнали об Охотничьих Угодьях! – засмеявшись, завершила Энни экскурс в историю.

Через лес, к болоту, пролегли многочисленные просеки, усыпанные багряной листвой. Между деревьев дрожали на ветру паутинки. Миновав плантацию близко посаженных друг к другу, покрытых шишками елей и солнечную долину с кленами вдалеке, они нашли, наконец, то чудо, о котором говорил Гильберт.

– Ну вот, мы и пришли, – удовлетворенно молвил он.

– Яблонька! Прямо здесь! – в восторге воскликнула Энни.

– Да, настоящая плодоносная яблонька здесь, среди сосен и берез за милю от садов! В один прекрасный день я проходил мимо этого места и обнаружил здесь это чудо. Это было весной, и дерево стояло все в белых цветах. И я решил, что вернусь сюда осенью, когда созреют яблоки. Смотрите, сколько их! Они достаточно хороши, такого же цвет, как и коричные, но только еще более румяные. Обычно на диких яблонях яблоки зеленые и невкусные.

– Наверное, она выросла из чудом занесенного сюда семечка, – мечтательно молвила Энни. – И чудом прижилась, выросла и стала такой красавицей среди всего чужого! Какая молодец! Да, вне всякого сомнения перед нами – чудо!

– Там, на поваленном дереве, мох словно подушка… Отдохните, Энни! Представьте, что это ваш лесной трон! А я вскарабкаюсь на яблоню, чтобы сорвать несколько яблок. Высоко растут! Лучше было бы прийти сюда засветло.

Яблоки действительно оказались превосходными. Под тонкой коричневой кожицей белела мякоть с едва различимыми красными прожилками. Помимо отменного вкуса, для них был характерен еще и особый аромат, которого лишены обычные, садовые яблоки.

– Едва ли райское яблоко было таким соблазнительным, – облизнулась Энни. – Но… не пора ли нам по домам? Послушайте, еще три минуты тому назад смеркалось, а теперь все в лунном свете! Жаль, что мы пропустили переходный момент. Но, думаю, подобное заметить практически невозможно.

– Давайте пойдем обратно вокруг болота и по Аллее Влюбленных! Вы все так же сердитесь, Энни, как тогда, когда мы выходили из дома?

– Теперь нет, конечно. Эти яблоки – словно манна небесная для страждущей души… Кажется, я полюблю Редмонд и проведу в нем четыре прекрасных года.

– А когда они пролетят, тогда что?

– А это уже – новый поворот дороги, – улыбнулась Энни. – Не знаю, что там за ним. Лучше и не знать!

Аллея Влюбленных, освещенная тусклым лунным светом, в ту ночь казалась самым романтическим местом на свете. Они медленно шли, храня тишину, более «красноречивую», чем любой разговор.

«Если бы Гильберт всегда был таким, как сегодня вечером, у нас бы все шло, как по маслу», – размышляла Энни.

А Гильберт украдкой смотрел на нее. В своем легком платье она напоминала ему изящный белый ирис.

«Когда же ты, наконец, обратишь на меня внимание, Энни?» – подумал он, лелея слабую надежду в душе.

Глава 3. Расставания и встречи

Утром следующего дня Чарли Слоан, Гильберт Блиф и Энни Ширли отбыли из Эвонли. Последняя надеялась, что погода окажется хорошей. Диана взялась отвезти ее на станцию, и подругам очень хотелось, чтобы эта последняя езда вместе доставила им обеим удовольствие. Но когда в воскресенье вечером Энни отправилась спать, она услышала, как за окнами усадьбы Грин Гейблз порывистый восточный ветер возвестил о непогоде… Проснувшись, Энни убедилась, что погода действительно испортилась; по оконному стеклу барабанили капли дождя, а вся серая, темная поверхность пруда была покрыта расширяющимися кругами; над холмами и морем спускался туман, и весь мир казался скучным и унылым. Энни оделась быстро этим ранним серым утром; нужно было поспешить, чтобы не опоздать на поезд, чей график движения соответствовал пароходному расписанию. Она тщетно пыталась удержать непрошенные слезы, навернувшиеся на глаза. Девушка покидала дом, который стал ей так дорог; быть может, она уже никогда сюда не вернется! Конечно, она постарается выбираться в Эвонли на каникулы… Но все же одно дело