Энн в Саммерсайде - [54]

Миссис Реймонд попросила Энн проводить ее до калитки.

— Эти дети — все, что у меня осталось, — со слезами в голосе сказала она. — Может быть, я их немного избаловала… я знаю, многие так считают… Но вы заметили, мисс Ширли, посторонние всегда уверены, что они лучше вас знают, как надо воспитывать ваших детей? А я считаю, главное в воспитании — любовь, а не шлепки. Разве вы не согласны, мисс Ширли? Я убеждена, что у вас с ними никаких проблем не будет. Дети всегда знают, с кем можно позволить себе вольности, а с кем нет. Я как-то попросила побыть с ними эту бедную старушку мисс Праути, но детям она не понравилась. Ну и конечно, они ужасно баловались — вы ведь знаете, что от детей этого следует ожидать. В отместку она распустила о них по городу самые нелепые слухи. А вы им непременно понравитесь, и они будут вас слушаться. Разумеется, они резвые дети… но дети и должны быть такими, правда? Очень грустно видеть детей, у которых запуганный вид. Я хочу, чтобы они вели себя естественно, а слишком послушные дети это абсурд. Вы согласны? Только не разрешайте им пускать кораблики в ванне и залезать в пруд. Я так боюсь, что они простудятся… их отец умер от воспаления легких. — Из глаз миссис Реймонд, казалось, вот-вот польются слезы, но она мужественно их сдержала. — Если они будут ссориться, не обращайте на это внимания — вы заметили, что дети всегда ссорятся? Но если на кого-нибудь из них нападает чужой… тут они забывают все свои распри. На самом-то деле они обожают друг друга. Я могла бы взять с собой на похороны одного из них, но они об этом и слышать не хотели. Они еще ни разу в жизни не расставались. А за двумя детьми я бы на похоронах не уследила. Так что вы понимаете…

— Не беспокойтесь, миссис Реймонд, — сказала Энн. — Я уверена, мы втроем прекрасно проведем время. Я люблю детей.

— Я так и знала! Я с первого взгляда почувствовала, что вы любите детей. Это всегда видно. У человека, который любит детей, есть что-то такое в лице. Бедная мисс Праути терпеть их не может. Она в них ищет только плохое — и, конечно, находит. Вы не представляете, как легко у меня на душе от сознания, что мои малютки будут под присмотром человека, который любит и понимает детей. Я еду на похороны со спокойным сердцем.

— Могла бы и нас взять! — вдруг завопил Джеральд, высовывая голову из окна на втором этаже. — Как что интересное, так ты едешь без нас!

— Ой, это они в ванной! — трагическим голосом воскликнула миссис Реймонд. — Мисс Ширли, дорогая, пожалуйста, выставите их оттуда. Джеральд, миленький, ты же знаешь, что мама не может взять на похороны вас обоих. Ой, мисс Ширли, он опять надел шкуру койота, которая лежит на полу в гостиной, и завязал лапы у себя под подбородком. Он ее испортит. Пожалуйста, заставьте его сейчас же ее снять. Мне надо спешить, а то я опоздаю на поезд.

И миссис Реймонд поспешно удалилась, а Энн побежала наверх. Там она обнаружила, что ангелоподобная Джеральдина ухватила брата за ноги и пытается вытолкнуть его в окно головой вниз.

— Мисс Ширли, скажите Джеральду, чтобы он не смел показывать мне язык!

— А тебе что, больно от этого? — улыбаясь, спросила Энн.

— Больно не больно, но я не позволю ему дразниться, — отрезала Джеральдина, бросая на брата свирепый взгляд.

— Мой язык — что хочу с ним, то и делаю, — огрызнулся тот. — А ты мне не указ. Правда, мисс Ширли?

Энн не стала отвечать на провокационный вопрос.

— Дети, до обеда остался всего час. Может, пойдем в сад и там поиграем? А ты, Джеральд, положи шкуру койота на место.

— Но я хочу играть в волка!

— Он хочет играть в волка, — подтвердила Джеральдина, вдруг переметнувшись на сторону брата.

— Мы хотим играть в волка, — хором закричали они.

Тут раздался звонок в дверь, который спас Энн от необходимости решать эту дилемму.

— Пошли посмотрим, кто там! — закричала Джеральдина.

Они бросились к лестнице, скатились вниз по перилам и таким образом оказались у входной двери гораздо раньше, чем Энн. Лапы койота развязались в процессе спуска и шкура упала на пол.

— Мы ничего не покупаем у бродячих продавцов! — заявил Джеральд даме, стоявшей на крыльце.

— Я хотела бы поговорить с вашей матерью, — сказала та.

— Не получится. Мама уехала на похороны тети Эллы, а за нами присматривает мисс Ширли. Вон она спускается по лестнице. Она живо вас выставит.

Когда Энн разглядела посетительницу, у нее и вправду появилось желание ее выставить. Это была мисс Памела Дрейк, которую в Саммерсайде никто не жаловал. Она обычно что-нибудь распространяла, и от нее практически невозможно было отделаться, поскольку на нее не действовали ни намеки, ни резкости, и она не жалела времени на уговоры — видимо, ей некуда было его девать.

На сей раз она предлагала подписку на энциклопедию:

— Это же просто настольная книга для учительницы.

Энн тщетно убеждала ее, что ей вовсе не нужна энциклопедия, потому что она может пользоваться той, которая есть у них в школе.

— Она устарела, — возразила мисс Памела. — Давайте присядем на эту скамейку, мисс Ширли, и я покажу вам свои проспекты.

— Боюсь, у меня нет на это времени, мисс Дрейк. Мне надо заниматься детьми.