Энканто - [4]

– О, не за что, – ответила Исабела. Она грациозно приземлилась во дворе возле Мирабель, которую засыпало лепестками. Мирабель быстро отряхнулась, надеясь выглядеть так же элегантно и изысканно, как старшая сестра. – Расслабься. На тебя никто не смотрит, – заверила её Исабела.

– Ну да, потому что все смотрят на тебя, потому что ты так хороша собой... Хотя ты и правда хорошо выглядишь, – буркнула Мирабель, морщась от того, как язвительно это прозвучало.

Исабела одарила её недовольным взглядом, словно говоря: «Неудачница», и зашагала прочь.

Преисполненная решимости быть как можно более полезной, Мирабель водрузила тяжёлую корзину с продуктами на кухонный стол. Мама, встревоженно за этим наблюдавшая, подошла ближе.

– Эй, – произнесла мама. – Жизнь моя, ты в порядке? Незачем так надрываться.

– Знаю, мама. Просто хочу внести свой вклад, как остальные, – ответила Мирабель. Затем громко закряхтела, закидывая на стол очередной груз. Плитки столешницы быстро перенесли продукты куда надо.

– Она права, дорогая, – сказал папа. Перед ними внезапно возникло распухшее лицо в красных волдырях.

– Ого! – Мирабель вздрогнула. Она взглянула на маму. Мама вздохнула и принялась раскатывать в ладонях тесто для своей фирменной лечебной лепёшки.

Отец продолжил:

– Первая церемония дара после твоей. Столько эмоций...

– Пчелиные укусы, – сообщила Мирабель маме.

– И... Я знаю, каково это...

– Эй, Агустин, – попыталась одёрнуть его Джульета.

– Когда мы с твоим дядюшкой Феликсом стали частью семьи... чужаки без способностей и шанса обрести их когда-нибудь в будущем, окружённые талантами... Было легко почувствовать себя... бесталанными.

– Ладно, папа, мне пора, – попыталась улизнуть Мирабель. Но отец настаивал, чтобы она выразила чувства в особенный для Антонио день.

– Я хочу сказать, что понимаю...

– Ешь, – велела ему мама Мирабель, заталкивая лепёшку Агустину в рот. Та мгновенно его излечила. Тогда Джульета выпроводила его с кухни и повернулась к Мирабель: – Милая, если хочешь поговорить ...

– Мне нужно отнести вещи, – выпалила Мирабель, хватая свою посылку. – Дом сам себя не украсит... – Вдруг Мирабель поняла, что сказала. – То есть ты и так просто блеск, – обратилась она к Касите. – Выглядишь великолепно... – и она вышла с кухни с полными руками украшений.

– Милая, помни, – крикнула обеспокоенная Джульета ей вслед. – Ты не обязана никому ничего доказывать.

– Ты не обязана ничего доказывать! – повторил отец Мирабель. Довольный удавшейся беседой, он обменялся с Джульетой взглядами из разряда: «Гладко сработано». И тут пчела укусила его опять, от чего нос снова раздуло.

Чуть позже, чувствуя себя великолепно, словно ей и правда нечего доказывать, Мирабель затащила на второй этаж огромную коробку. Она вытащила из неё свечи и расставила их на балконе. В доме оживлённо переговаривались.

– Касита, здесь соберётся весь город. Лестница должна быть вдвое шире, – приказал кто-то.

– Не трогай! Это для бабушки, – произнёс другой голос.

– Кто-нибудь видел мою гитару? – прокричал кто-то третий.

Мирабель чувствовала себя оторванной от шедших во дворе приготовлений. Однако она собиралась придумать свой способ быть полезной в особенный для Антонио день. В коробке, которую она несла, был особый самодельный подарок для бабушки.

Мирабель пошла вниз по коридору, по- прежнему держа коробку. Она ненадолго остановилась у входа в башню дядюшки Бруно. Дверь была заколочена и облеплена паутиной. Мирабель смотрела на неё со смесью любопытства и страха. Никто в семье не говорил о Бруно. Что с ним сталось? Почему он ушёл?

Но размышлять было некогда, и девушка продолжила свой путь. Она опустилась в коридоре на колени и вытащила красивую салфетку под свечу, которую смастерила для бабушки. Она посмотрела наверх на стену. Та была увешана фотографиями членов их необычайного семейства. Окинув снимки глазами, Мирабель заметила, что её фотографии там нет.

«Разумеется, нет», – подумала Мирабель. На стене висели портреты тех, кто получил волшебный дар. Она понимала, что никогда сюда не попадёт.

– Час до начала! – огласила жилище бабушка. Она так напугала Мирабель, что та уронила зажжённую свечу на пол. Салфетка, которую Мирабель смастерила для бабушки, загорелась. Мирабель бросилась тушить огонь, но салфетка была испорчена. Как вдруг перед ней возникла сама бабушка Альма, наблюдавшая за развернувшейся сценой.

– Возможно, будет лучше, если украшениями займётся кто-нибудь другой, – заметила бабушка.

Мирабель, всё ещё сидевшая на полу и пытавшаяся спасти салфетку, подняла взгляд на бабушку.

– О нет, вообще-то этот сюрприз я подготовила... для тебя.

Бабушка посмотрела на Мирабель сверху вниз, не зная, что и думать. Как вдруг она заметила собиравшуюся в небе тучку. Она окликнула одну из дочерей:

– Пепа, на небе облако.

– Знаю, мама, но я всё никак не найду Антонио, – тётушка Пепа всплеснула руками в бессильном отчаянии, и тучи на небе сгустились. Бабушка вздохнула, огляделась по сторонам и сверилась с часами. Люди из городка придут с минуты на минуту.

– Давай я его найду, – вызвалась Мирабель.

– О, уверена, тебе лучше стоит привести себя в порядок, – ответила бабушка.