Энерган-22 - [35]

— Вниз, к крысам! — гаркнул Мак-Харрис и пнул свою жертву ногой. — Пока не вспомнит, кто его подкупил!

Избитого начальника лаборатории вынесли из часовни. Под распятием осталась лужа крови.

Было шесть утра — час, когда наступает рассвет, но стайфли уже успел вернуться в Америго-сити и по обыкновению застилал горизонт, так что солнца не было видно. Несмотря на свежий, напоенный хвоей воздух, по-прежнему сочившийся в часовню, я лишился последних сил, голова кружилась, перед глазами в сумасшедшей пляске сменялись лица, взгляды — испуганные, растерянные взгляды, в которых светился недоуменный вопрос: что мне от них нужно? И, конечно, удивленный и печальный взгляд доктора Зингера. Словно откуда-то издалека доносился голос Мак-Харриса, говорившего в интерфон: — Лидия, ты? Вставай, сейчас не время спать! Отправляйся ко мне в служебный кабинет и пришли с надежным человеком… Нет, привези сама досье всех членов правления, ученого совета, руководителей отделов. Теперешних и бывших. Да, бывших тоже! И захвати с собой охрану!

Приехала Лидия. Личные дела сотрудников “Альбатроса” хранились в пластмассовых папках с цветной фотографией большого формата на первой странице. Меня усадили в кресло у готического окна, направили в лицо свет яркой лампы. И я принялся просматривать фотографии, комментируя: да, этого знаю нет, не знаю, нет, не он, не он… Мак-Харрис сидел напротив, не спуская с меня взгляда. А у меня кружилась голова, слезились глаза, я почти не различал лиц на фотографиях, и мне было уже все равно, кого я увижу, даже мелькала мысль, что если наткнусь на фотографию старика индейца — что ж, он ведь где-то там, возле передвижного радиофона 77 77 22, быть может, на катере в океане или же в автофургоне в пустыне. И вдруг я на него наткнулся. В папке двенадцатилетней давности. Худой, длинноволосый, с нежной, застенчивой, почти детской улыбкой. Но на фотографии он был молод, не было тех глубоких морщин, которые покрывали лицо старика с Двадцать второй улицы. В белом халате, какие носят химики в лаборатории, на груди фирменный знак — изображение альбатроса.

Завороженный его улыбкой, я долго не мог отвести взгляд от фотографии.

На папку обрушился протез Мак-Харриса: — Он?

Я был так растерян, что не мог произнести ни звука.

— Он! — В голосе Мак-Харриса звучало не только торжество, но и непонятный мне страх. Он выдернул папку у меня из рук и вслух прочитал: “Доминго Маяпан, возраст: 43 года, образование: химик, доктор наук, руководитель экспериментальной базы. Три крупных открытия в области фотосинтеза. Весьма перспективен. Особое внимание…”

Мак-Харрис перевернул страницу, поискал что-то и продолжал: “В сентябре того же года Доминго Маяпан бесследно исчез.

Месяцем позже в Рио-Анчо был обнаружен труп, опознанный, без достаточной степени уверенности, как труп Доминго Маяпана. Следствие положительных результатов не дало”.

Мак-Харрис поднял голову от папки: — Итак, Доминго Маяпан… — прошептал он. — Видите, Искров, ваш маленький “жрец” оказался крупным ученым. К тому же он, оказывается, цел и невредим, хотя десять с лишним лет назад его тело выловили из Рио-Анчо. И преспокойно торгует энерганом… А смерть в реке была отлично сфабрикованной комедией. И разыграли ее ровно двенадцать лет назад, когда я и Полина были в кругосветном свадебном путешествии. Умно, Искров, умно и хитро! Как и теперешний спектакль… Но кто его автор? И почему его разыгрывают именно сейчас?

Он закрыл глаза и долго молчал, пытаясь, вероятно, найти ответ на свои вопросы в недавнем прошлом, потом повернулся к Командору: — Санто, доставь сюда всех индейцев — ацтеков, майя, инков, толтеков, всех полукровок, метисов, квартеронов, всю эту цветную погань, которая служит в нашей администрации, включая уборщиков! Но прежде приведи ко мне нашего доброго друга, доктора Зингера!

5. Князь, Дидерих Мунк и другие

Не знаю, что они сделали с Зингером в подземелье, но когда его привели, вернее приволокли, он был полутрупом. Его бросили на пол.

Мак-Харрис наклонился и повернул к себе его голову — Зингер был без сознания.

— Врача! — распорядился Командор.

Пришел врач.

— Умер? — спросил Мак-Харрис. — Нет… еще нет… но…

— Даю вам час, чтобы привести его в чувство! Чтобы он был в состоянии говорить!

Врач кивнул — это был очень опытный врач! — и знаком велел унести беднягу.

Мак-Харрис заметался по комнате: вся его энергия вырвалась наружу, я словно бы осязал ее. И все яснее понимал, каким образом этому человеку удалось подняться на вершину экономической и политической пирамиды страны. Неожиданно он остановился передо мной: — Должен поблагодарить вас, сеньор Искров. Вы оказали мне неоценимую услугу, которая может существенно помочь моим усилиям обнаружить логово хозяев энергана. И прошу меня извинить, если я в запальчивости сказал что-нибудь не так.

Я пробормотал что-то уклончивое. Он продолжал: — Уверен, что вы и в дальнейшем будете сотрудничать со мной.

Как видите, мне приходится вести нелегкую борьбу, и, увы, порой она требует не слишком приятных действий.

Прозвучал сигнал интерфона: — Его высочество Князь Веспуччии желает говорить с сеньором Мак-Харрисом.