Энциклопедия серийных убийц - [89]

«ВИЗИТ СТАРИНЫ ЭДА»

Изучая реакцию местного населения на зверства Гейна, психолог Джордж Арндт записал популярную пародию на балладу Клемента Мура «Визит святого Николая»:

Это случилось ночью рождественской,

Тускло светила луна,

В ветхом сарае все твари проснулись,

Выполз и Эд-старина.

С балок повсюду свисали покойники

В пятнах засохшей крови.

Все это Эду ужасно наскучило,

Жаждал он новой любви.

Голод и страстное чувство в ту ночь

Выгнали Эда из дома.

В поисках ласки, а также мясца

Двинулся он к Ваутома.

Вдруг перед взором голодным его

Старая Хоген явилась,

Щечки у Мэри как розы цвели,

Словно в них солнце светилось.

Эдди весьма приглянулась она

В новом бюстгальтере красном.

Все в старой даме казалось ему

До объеденья прекрасным.

Взвизгнула бедная Мэри —

Эд свое поднял ружье,

И повалилось на землю

Мертвое тело ее.

Голову ей топором отрубил,

Тело пилой распилил,

Часть на жаркое себе отложил,

Часть на бифштексы пустил.

Эту добычу запасливый Эд

К балке гвоздями прибил,

После чего, оседлав грузовик,

К кладбищу он поспешил.

Эдди могилу с упитанным трупом

Быстро сумел отыскать.

Тут же он начал киркой и лопатой

Мерзлую землю копать.

Вот, наконец, и до гроба добрался,

Крышку он ломом поддел.

Труп старой девы в гробу оказался —

То, чего Эдди хотел.

Эдди не только был умным мужчиной,

Но и, как лис, был хитер.

Тело из гроба достал он и снова

Поднял свой ржавый топор.

Сразу, как только успела свалиться

Наземь ее голова,

Эдди по запаху смог убедиться —

Старая дева мертва!

Так этой лунною ночью

Эдди согрел свою кровь,

Смог успокоить свой голод,

Новую встретив любовь.

«У него было странное чувство юмора», — так вспоминал о Джеффри Дамере один из его школьных товарищей.

Э

ЭКОНОМКИ-УБИЙЦЫ

Женщины все же совершают убийства по-своему, «по-женски». Мужские серийные убийства — это, по сути, разросшаяся до чудовищных масштабов фаллическая агрессия — насильственное проникновение в тело жертвы при помощи остроконечного предмета. Женские же серийные убийства, скорее, пародии на стереотипы женского поведения: «черные вдовы» — вместо любящих жен; смертоносные сиделки-убийцы — вместо сестер милосердия; вместо счастливых домохозяек — злобные экономки-убийцы.

В начале XIX века немецкая вдова Анна Цванцигер, с виду чрезвычайно похожая на жабу-переростка, стала наниматься экономкой и кухаркой к судьям средних лет. Очевидно, Цванцигер надеялась, что когда-нибудь один из достойных служителей Фемиды настолько привыкнет к ее услугам, что не сможет без нее обходиться и сделает брачное предложение. Однако большинство нанимателей оказывались либо женатыми, либо помолвленными. И Анна нашла решение проблемы, отравив двух соперниц мышьяком. За компанию она отправила на тот свет судью, нескольких слуг и ребенка. Перед казнью, состоявшейся в июле 1811 года, Анна сказала тюремщикам: «Вероятно, моя смерть пойдет на пользу обществу. Дело в том, что я бы так и не смогла остановиться».

Если Цванцигер травила людей, движимая желанием устроить свою судьбу, то другие преступные экономки убивали по менее понятным причинам. Другая немецкая кухарка — Гессина Готфрид — отравила целое семейство Румф — отца, мать и пятерых детей, подсыпав мышьяк во все блюда, приготовленные к обеду. Предположительно здесь садизм в чистом виде — на суде в 1828 году она призналась, что зрелище предсмертной агонии жертв повергало ее в экстаз. Столь же отвратительной была французская экономка Хелен Жегадо. С 1833 по 1851 год она отравила не менее двадцати трех (а возможно, и все тридцать) мужчин, женщин и детей. Среди ее жертв были несколько монашек и родная сестра Хелен. Однажды она заявила:

«Куда бы я ни пришла, там умирают люди…»