Энактивизм: новая форма конструктивизма в эпистемологии - [90]

Известна другая группа феноменов. За краткие мгновения до возможной смерти у человека в голове помимо его воли за несколько секунд может прокрутиться в обратном порядке вся история его жизни. Причем иногда с мельчайшими, совершенно забытыми деталями и с вынесением оценок как будто внешним наблюдателем относительно того, правильно ли человек поступил когда-то или неправильно. Некоторые из таких случаев описаны в книге архиепископа Луки (В. Ф. Войно-Ясенецкого), священника и выдающегося хирурга, получившего за свои работы по хирургии в 1944 г. Сталинскую премию.

Мнение Войно-Ясенецкого заключается в том, что помимо индивидуальной души и мозга как ее телесного носителя существует дух как надындивидуальный резервуар, где хранятся все без исключения данные о жизни человека. Память индивидуального мозга, если вольно эксплицировать идею Войно-Ясенецкого, сравнима с малостойкой и подвижной оперативной памятью, в которой старое под натиском новых впечатлений отходит на второй план и забывается. Хранилище же духа сравнимо с жестким диском, на который с одинаковой четкостью записывается всё без исключения происходившее во внешней и внутренней жизни человека. В пограничный момент, по Войно-Ясенецкому человеку и предъявляется запись из этого хранилища.

Если допустить, что такое хранилище находится в голове каждого отдельного индивида, то процессы вспоминания столь высокой интенсивности и скорости будут казаться невозможными, значительно превосходящими возможности индивидуального мозга, особенно если учесть, какими прорехами обладает индивидуальная память при жизни. «А если, тем не менее, они [процессы вспоминания] все же протекают с феноменальной быстротой, то мы вправе заключить, что это совершенно не в мозгу!.. А в другом, гораздо более могучем субстрате памяти – духе… Для проявления духа нет никаких норм времени… Дух сразу обнимает все и мгновенно воспроизводит все в его целостности»[266].

Особые способности духа по сравнению с восприятиями подметил также М. Мерло-Понти в своем последнем, изданном при его жизни, небольшом, но идейно емком сочинении «Око и дух» (1960). Дух, как резервуар бывших и небывших, реализованных и еще не реализованных актов восприятия, выполняет по отношению к ним контролирующую и синтезирующую функцию. Он якобы ответственен за сверку восприятий с реальностью и с содержанием самого духа, осуществляет тем самым двойную референцию. «Живописец, каким бы он ни был, когда он занимается живописью, практически осуществляет магическую теорию видения. Ему приходится вполне определенно допустить, что вещи проникают в него, – или же, согласно саркастической дилемме Мальбранша, что дух выходит через глаза, чтобы отправиться на прогулку в вещах, – поскольку художник непрерывно сверяет с ними то, что ему видится»[267].

Если судить только по степени интенсивности работы сознания, то стрессовые ситуации и предсмертные состояния могут казаться сходными. Но по своей сущности они, на наш взгляд, различны. Ведь при стрессе сознание направлено на поиск выхода из трудной ситуации, ради чего мозг каким-то образом переключается на повышенные обороты. А в предсмертном состоянии сознание обращено только назад, в прошлое. Оно следует какой-то автоматической реакции высвобождения или преобразования информации, не имеющей отношения к самой экстремальной ситуации и поиску выхода из нее.

9.7. Пространственно-временные связки: их телесное восприятие

Время связано с пространством самым теснейшим образом, и это становится еще более ощутимым, если мы фокусируем внимание на телесности восприятия. Здесь можно сослаться на взгляды Гераклита о времени как вечном становлении, времени как потоке, на представление Гегеля о времени как созерцательном становлении, на понятие телесного жизненного пространства «Leiberaum» («bodily space») Э. Гуссерля. Телесное пространство – это конкретное место, которое живое тело осваивает в данный момент, приобретая свой жизненный опыт. Это конкретное тело в том виде, как оно проживает и приживается (приспосабливается) к конкретной пространственной конфигурации, создаваемой другими телами, и в конкретной ситуации во времени.

Подобные рассуждения можно встретить и у Мерло-Понти, который говорит, что тело вбирает в себя пространство, которое становится его собственным пространством. «При рассмотрении тела в движении, – читаем мы в “Феноменологии восприятия”, – лучше видно, как оно населяет пространство (впрочем, и время), ибо движение не довольствуется претерпеванием пространства и времени, оно активно вбирает их в их первоначальном значении, которое стирается в банальности привычных ситуаций»[268]. В другом месте своего сочинения Мерло-Понти вводит метафору «тело как ось мира»: «Мое тело есть ось мира: я знаю, что у объектов много сторон, так как я мог бы обойти их кругом, в этом смысле я обладаю осознанием мира при посредстве моего тела»[269].

Интереснейший образ активного и ситуативного действия (точнее, вдействования в среду) можно найти в сочинениях Гераклита. Недаром его называли тёмным, поскольку никто его не понимал. По свидетельствам Гисдоса Схоластика, Гераклит дал прекрасное сравнение, уподобив душу человека пауку, а его тело паутине. «Подобно тому, как паук, – говорит он, – стоя в середине паутины, чувствует, как только муха порвет какую-либо его нить, и быстро бежит туда, как бы испытывая боль от порыва нити, так и душа человека в случае повреждения какой-либо части тела торопливо несется туда, словно не вынося повреждений тела, с которым она прочно и соразмерно соединена»