Эмоциональность. Как чувства формируют мышление - [47]
Хит родился в 1915 году и начал свою карьеру как клиницист, дипломированный в области психоанализа, неврологии и психиатрии. В 1948 году он стал старшим психиатром в одном исследовательском проекте в Колумбийском университете по совершенствованию лоботомии как метода лечения шизофрении и депрессии. При лоботомии хирург, по сути, отключал пациенту префронтальную кору, отсекая большинство нервных волокон, соединяющих эту часть мозга с остальными. Располагая нынешними знаниями, ученые понимают, что подобная операция едва ли не целиком лишает пациента или пациентку всего человеческого.
Префронтальная кора, как нам теперь известно, сложна и поразительна. Получая данные от многочисленных других участков мозга, она играет важную роль в сознательном рациональном мышлении. Эта структура помогает организовывать и сосредоточивать наше мышление. Координирует наши действия и цели. Пресекает неполезные затеи и помогает выбрать среди противоречащих друг другу вариантов поведения. А еще она отвечает за наши навыки долгосрочного планирования, за управление нашими порывами и содействует в регуляции наших эмоций. Одна из областей префронтальной коры, орбитофронтальная кора, считается связанной с нашим переживанием эмоций.
Орбитофронтальная кора производит колоссальный объем работ. Но в те времена, когда Хит пытался «усовершенствовать» лоботомию, всего этого о функциях префронтальной коры ученые не ведали. Более того, они вообще не считали, что у префронтальной коры в принципе есть какие-то значимые функции. Однако все-таки заметили, что, если удалить лобные доли у шимпанзе, животное становится спокойнее и послушнее. Именно благодаря этому португальский невролог Антониу Эгаш Мониж, обративший внимание на похожие «перемены в характере и личности» среди солдат с ранениями лобных долей, разработал в 1935 году метод лоботомии. За это в 1949 году он получил Нобелевскую премию[138].
Хит, как и Мониж, пылко увлекся новой областью исследований – «биологической психиатрией». Это начинание опиралось на мысль о том, что психические недуги возникают не от психологических травм, а от физических сбоев в мозге. Однако лоботомию Хит действенным методом не считал. Пациент благодаря ей делался спокойным и более управляемым, однако симптомы его ослабевали, судя по всему, просто из-за притупления эмоций, а не потому, что пациент исцелялся от своей болезни. В конце концов Хит уверился в том, что источник психического расстройства находится на большей глубине мозга, в менее досягаемой подкорковой ткани, то есть в структурах, расположенных ниже коры, подобно сложенной салфетке. В экспериментах на кошках было показано, что эти структуры влияют на эмоции у этих животных. Конечно, если экстраполировать на людей результаты, полученные на кошках, придется допустить, что люди охотятся на воробьев на заднем дворе и любят спать и под кроватью, и на ней. Однако в своих экстраполяциях Хит по сути оказался прав.
Идеям в научном поле цена пятачок за пучок, и ценности они набирают, лишь когда их подкрепляют экспериментальными данными. К несчастью для Хита, заинтриговавшие его участки мозга располагаются слишком глубоко под хрупкой поверхностью и методами традиционной хирургии до них не добраться. А потому поиски подтверждения гипотезы Хита окажутся трудными и займут не один десяток лет.
Свои первые попытки он предпринял, опираясь на процедуру, которую некоторые врачи начали применять в предыдущем десятилетии – в 1930-е. В этом новом подходе к психохирургии глубоко в мозг пациенту вводились тонкие электроды, посредством которых считывали показатели деятельности мозга, а также стимулировали или же уничтожали тот или иной участок мозга – в зависимости от того, какую болезнь лечили. Хит начал экспериментировать с этим методом на животных, однако на людях пробовать не мог. И дело не в очевидном риске для пациента, а в том, что его скептически настроенные коллеги не желали обеспечивать ему необходимое финансирование и техническую поддержку.
Но вот как-то раз Хит, нежась на пляже в Атлантик-Сити, завел разговор с неким незнакомцем, и эта случайная беседа переменила Хиту всю жизнь. Незнакомец, проводивший отпуск в Атлантик-Сити, оказался деканом Медицинской школы при Тулейнском университете в Новом Орлеане. Они еще даже не успели представиться, как декан завел разговор о своей работе. Он взялся организовывать новый психиатрический факультет. Заикнулся о некоем исследователе из Коламбии, чьими трудами восхищался. Некто Хит, сказал декан.
