Эмиссар: Трансформация - [51]
“Но… почему?”
“Такова природа магии… перестань шипеть и дослушай. Чем ближе к действительности та картина мира, которой пользуется Сильный, тем мощнее его магия, тем незаметнее его чары и тем эффективнее расходуется энергия. Магия максимально естественная кажется чудом и не нуждается в спецэффектах — что ты сама лишний раз доказала, например, когда выпендривалась с левитацией на глазах у бедняги Жанкарна. Однако магия, в конечном счёте, стоит НАД действительностью. Поэтому чары, созданные на основании некорректной картины мира, тоже будут работать. С кучей побочных последствий, вплоть до непредвиденных и неприятных, “с шумом, громом и потерей энергии”, — но будут. Чему примером отводящие тепло чары и те дурацкие заклятия, которым тебя учит Жанкарн и которые так тебя раздражают, что ты теряешь обычно присущее тебе равновесие духа, пытаясь постичь логику их творцов. Зря пытаешься. Логика там порой даже не ночевала. Но коли магия работает криво, это ещё не повод отказываться от неё. Если, конечно, не найдётся чего-нибудь получше. Поестественнее”.
“Получается, что если как следует поразмыслить, для каждого из дурацких заклятий…”
“Найдётся менее шумный, более естественный, предельно экономичный аналог. Да. Всё, что тебе остаётся — найти эти аналоги и пользоваться ими… когда никто не видит”.
“А при свидетелях использовать дурацкие версии?”
“Ну, не обязательно. Можно нарочно маскировать более эффективную магию за “шумом и громом”… тут уж смотря по тому, что покажется практичнее”.
Ниллима вздохнула.
“Жаль, что от этой маскировки нельзя отказаться совсем”.
“Жаль. Но утешься тем, что требования маскировки усложняют заклятия — а значит, заставляют тебя напрягаться по полной программе”.
“Ну, разве что так…”
Жанкарн
Если даже поначалу в его мысли закрадывались подозрения насчёт Ниллимы и её не в меру таинственного “наставника из джунглей”, практика быстро задавила эти подозрения умеренным (а порой и неумеренным) восторгом.
Нет, поводов сердиться на мастера Глама Жанкарн не имел. Свои обязанности учителя тот выполнял хотя и без всякого воодушевления, гораздо более интересуясь своими малопонятными тайными разработками, чем бестолковым, особенно поначалу, учеником — но притом со всей аккуратностью, свойственной опытному артефактору. А временами мастер снисходил и до более чем полезных наставлений — вспомнить хотя бы случай с сознательно испорченным по его совету жезлом. В целом, Глам не скаредничал и не секретничал, просто заботился в первую очередь о своих интересах. Что его ученик находил вполне естественным.
На фоне известных Жанкарну мастеров Лабиринта, которые порой превращали учеников в машины по варке эликсиров, в личную (добро ещё, если не интимную!) обслугу, в вечных доноров энергии для сложных ритуалов; на фоне мастеров, спихивавших все заботы по наставлению молодняка на помощников и старших учеников; на фоне мастеров, выдававших учебную литературу, любые крохи своего личного опыта и допуск в лаборатории с залами для медитаций только за немалые деньги, — на этом фоне мастер Глам казался едва ли не избранником Сияющих. Бескорыстным, добрым и щедрым.
Да, у Жанкарна имелись основания считать, что ему крупно повезло с наставником.
Но взаимное обучение с Ниллимой…
Одной из первых её фраз, намертво врезавшихся в память, была еретическая максима: “Невероятное мы делаем сразу, невозможное — несколько позже”. И, как он в скором времени убедился, это была не шутка, не бравада, не поэтическая метафора и даже не преувеличение, но настоящий девиз. Буквально воспринимаемый и проводимый в жизнь со всей возможной серьёзностью. Впрочем, важнее “невероятного сразу” и “невозможного несколько позже” стало то, чего Жанкарну не дал ни Глам, ни книги.
Система.
Вслед за своим таинственным учителем Ниллима полагала, что:
1) устройство мира — разумно и постижимо, хотя бы уже потому, что его творили разумные существа;
2) точные знания о мироустройстве позволяют создавать и видоизменять заклятья — причём быстро, легко и эффективно;
3) многие важные нюансы о себе, Силе и мире можно узнать путём прямых наблюдений, то есть попросту почувствовать… а то, что нельзя узнать прямым наблюдением, то можно узнать с помощью опыта и анализа.
Вроде бы в этих трёх пунктах не содержалось ничего сверхсложного, ничего такого уж… экстраординарного. На первый взгляд, да.
Но вот уже на второй…
Жанкарн за свою жизнь проштудировал немало книг. Собственно, он хотя бы по разу прошёлся по всей библиотеке, собранной мастером Гламом, за вычетом пары редких томов на экзотических языках и личных записей мастера, которых старший сарье не показывал вообще никому. Но ни в одной из сорока трёх книг, изученных Жанкарном, не утверждалось, что мир разумно устроен и постижим.
Напротив! Где прямо, а где между строк читателям внушалась простая мысль: об устройстве Нарадума знать ВСЁ может лишь Предтеча. Немногим менее осведомлены Лучи — те, что выжили в войне с Тенями. Знания Сияющих ограничены тем, что Лучи сочли нужным им поведать… причём наиболее опасных знаний Сияющим, конечно, не перепало. Довольно велика мудрость Древних — если сравнивать с тем, что имеют в своём распоряжении младшие Дома. В пределах родного Дома Зверей достаточно большим количеством тайн владеют анмир лерре: живые боги, Узлы. Меньшим — благородные представители Линий. А на долю таких полукровок, как Жанкарн, достаются самые крохи. Причём даже
