Эмбер. Чужая игра - [18]
— Что у нас? — спросил Бенедикт писца. Тот пошуршал листами.
— Почти все — правда. Но про Хаос — ложь. Никто стройными рядами спасать их не пойдет.
— Детка, нехорошо обманывать старших, — говорит Паоле помощник писца.
— Ах, обманывать!!! Чья бы корова мычала! — возмущается Паола.
В следующие десять минут узнаем, что бедную девушку Гилву любой обидеть норовит. Что все ее бросили, все от нее отвернулись, а во всем Эмбер виноват, а особенно Корвин и Мерлин. Потому что бедная девушка живота своего не щадила, за них стеной стояла. Теперь у нее угла нет, а самое безопасное место для нее — здесь. Потому что ВСЯКИЕ здесь запретных зон наустраивали. А еще Бенедикт должен на коленях вымаливать прощение у бедной девушки Гилвы, потому что разбил ее мечту, а без мечты жить нельзя. Это все равно, что птице крылья обрубить. А про Бенедикта она всем расскажет, что он брат Корвина, тогда все поймут, какой он плохой, потому что Корвином здесь детей пугают. А что это не тот Корвин, никого не касается, потому что, хоть он и не тот, но отражение того, а тот — брат Бенедикта. А еще она Бенедикту никогда не простит, что он того, правильного Корвина убить хотел, и правильно, что Корвин ему мозги вправил. Был бы рядом я, я бы и не так еще мозги вправил, и знал бы, кто такой Бенедикт. И не попался бы как доверчивый ребенок. Потому что меня беречь надо, но Гилва, дура, сама Бенедикту верила, вот теперь и поплатилась, так ей и надо, потому что верить мужчинам нельзя, только мне можно. Мое слово дороже золота, крепче алмаза.
Польщенный, я чуть не прослезился. Не успел прослезиться, потому что чихнул. Все посмотрели на меня. Паола радостно взвизгнула и запрыгала вместе со стулом, пытаясь развернуться ко мне лицом.
— Вот теперь вам крышка! — радостно сообщает она. — Мой муж очнулся, сейчас вы обосретесь! Он вас уделает в пять секунд!
Красноречивая ты моя! Ну зачем так вот сразу, без всякого внешнего давления излагать мои планы?
Проверяю на прочность веревки. Вообще-то, это не веревки, а кожаные ремни с полпальца толщиной. Вызываю знак Лабиринта и качусь к стене. То ли от страшного напряжения, то ли от недавнего удара, но голова раскалывается от боли. Горячие иглы вонзаются изнутри в глазные яблоки. Утыкаюсь в стену и качусь назад. Играю отражениями. Мне же многого не надо. Но слишком короткая дистанция. Всего метров пять. Мало. Очень мало. Голова пульсирует болью. Наверно так чувствовал себя Корвин, пересекая Черную дорогу.
Опять уткнулся в стену. Сколько раз успею перекатиться туда-сюда прежде, чем они поймут, чем я занимаюсь? Нет, надо попробовать.
Напрягаю бицепсы, трицепсы, дельтавидные и все прочие мышцы. Как бы не так. Качусь к другой стенке.
— Или я чего-то не понимаю, или он хочет порвать веревки, — говорит помощник писаря. — Только зачем кататься по полу?
— В этом есть смысл, — задумчиво произносит Бенедикт, наблюдая за моими перемещениями. — Надеть на него маску!
Меня подхватывают под локти, сажают на пол, надевают маску. Рыцарь сказал бы — забрало без шлема. Но больше это похоже на водолазную маску. Только вместо резины и стекла — вороненая сталь. Хотя резиновый уплотнитель тоже есть. Полная темнота. Ничего не вижу.
— Головастый какой, — жалуется писарь. — На последнюю застежку с трудом застегнул.
— Перчатки! — командует Бенедикт. Слышу, как открывается дверь, входят еще люди. Меня переворачивают лицом вниз. Чьи-то пальцы вцепляются в волосы. Горло холодит лезвие ножа. Сильные руки дергают ремни.
— Мой лорд! Ремни совсем гнилые! Предательство! Кто вязал? Взять Конрада! — слышу шум короткой драки.
— Мой лорд! Ремни были хорошие! Хорошие были ремни! А-а-а! Мой лорд, матерью клянусь! Хорошие были ремни! О-о-а-а!
— Отставить! Идиоты! Амулет правды сюда!
Очень быстро выясняется, что час назад ремни были хорошие. Но, за час сгнили до полного непотребства. Мне выворачивают руки за спину и фиксируют каким-то хитрым устройством вроде колена печной трубы печки-буржуйки. До локтей, и сами локти — в железной трубе. Даже пальцем не шевельнуть. Впервые слышу, чтоб печную трубу называли перчатками. Меня ставят на ноги.
— Бенедикт, жизнь моих женщин — твоя жизнь. Я с того света явлюсь отомстить за них, — говорю я и получаю локтем в поддых. Скрючиваюсь, якобы очень больно, и со всей силы бью пяткой назад. Чтоб охранник сзади не помешал. Обратным махом подсекаю ударившего меня охранника под колено, жду, пока он упадет, и бью в то место, где должна быть его голова. Резко перемещаюсь в свободный угол, потому что на меня бросаются сразу несколько человек. Но, зря что ли месяц от мешков с песком уворачивался? Некоторое время играем в пятнашки. Ставлю подножки, отталкиваю особо ретивых ногами, резкими поворотами корпуса стряхиваю уцепившихся. Слухом и шестым чувством определяю, откуда ждать атаки. Но не бью. Паола визжит от восторга. Кто-то бросается на пол, хватает за ноги. Падаю. На меня тут же бросаются человек пять.
— Что с ними? — спрашивает Бенедикт.
— Мертв. Шея сломана. Тоже мертв. Затылок мягкий.
— Еще двое. Итого — четверо убитых и трое искалеченных. Зачем вы это сделали, Богдан?
Дело в том, что БАЙКИ У КОСТРА — это совсем не рассказ — в литературном понимании термина «рассказ». Просто читатели задают мне вопросы:«А что такое страшное произошло на Квампе?» «Почему Вредины — вредины?» «Что случилось на Ганимеде?»Один раз можно ответить. Два раза — тоже. Но больше трех — это много. Five is a little hundred (пять — это маленькая сотня), как поют мудрые британцы. Лучше ответить сразу всем!:-)Итак, перед вами ответы на часто задаваемые вопросы. FAQ по-английски, или ЧАВО по-русски.(Если после этих ответов у вас появятся новые вопросы — я не виноват!)
(Окно контакта — 1)Через Солнечную систему давно летают пришельцы. Не то, чтобы очень часто, но раз в год кто-нибудь обязательно пролетит. Обидно не то, что летают, а то, что на людей — ноль внимания. Только один раз обратили… Напугали человечество до полусмерти — и улетели. Видно, оценили уровень и потенциал и решили не связываться.═ ═ ═А что человечество? Человечество очень хочет приникнуть к источнику внеземных технологий. Один раз — пусть случайно — удалось. И технологии эти очень понравились. Позволили посетить ближайшие звезды.
Здравствуйте, уважаемые читатели! Наша редакция заинтересовалась событиями произошедшими в Междумирье. Мы смогли уговорить непосредственных участников дать эксклюзивное интервью. Когда трое героев собрались в одном замкнутом помещении наступил хаос, посему допрашивали… упс… опрашивали их по отдельности. Так что события освещены с трех сторон, некоторые куски текста были зачарованы темными силами и редактированию не поддались (просим прощение за возможные неудобства). Надеемся, что прочитав этот бред… ой, эту замечательную историю вы останетесь нашими преданными читателями.
Слово автоpу... Короткий рассказ - особый жанр. Со своими правилами и своими законами. Роман терпит шероховатости языка, длинноты, неудачно построенные эпизоды. В коротком рассказе это недопустимо. Каждое слово - на своем месте, и ни одного лишнего. Говорят, рассказ делает концовка. К короткому рассказу это относится втройне. Такие вот суровые ограничения. Не писал я коротких рассказов. А тут решил попробовать. Что получилось - судить вам.
Перед вами роман о нелегкой жизни и героических буднях героев дальнего космоса(ЗАЧЕРКНУТО)Это производственный роман о трудовых буднях маленькой группы прогрессоров, несущих свет знаний толпам диких…(ЗАЧЕРКНУТО)(ЗАЧЕРКНУТО, ЗАЧЕРКНУТО, ЗАЧЕРКНУТО)Однажды в далекой-далекой галактике… (Блин! Уже где-то было…)К черту! Потом что-нибудь придумаю. Итак…
Роман «Адам и Ева – 2» является непосредственным продолжением романа «Караван мертвецов». С момента экспедиции на Сэконд прошло пятнадцать лет. Но что такое пятнадцать лет для дракона? Мрак по-прежнему полон решимости исправить человечество.
В книге рассматривается вариант первого контакта с инопланетным разумом.Позитивного…!!! Контакта.
Значительная часть современного американского юмора берет свое начало в еврейской культуре. Еврейский юмор, в свою очередь, оказался превосходным зеркалом общества благодаря неповторимому сочетанию языка, стиля, карикатурности и глубокой отчужденности.Вот вам милая еврейская супружеская пара, и у них есть дочь — дочь, которая вышла замуж за марсианина. Трудно найти большего гоя, чем он, не так ли?Или все-таки не так?Дж. Данн, составитель сборника Дибук с Мазлтов-IV. Американская еврейская фантастика.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Потомки атлантов живут среди людей. Они владеют мощным биологическим оружием и секретами бессмертия. Но один из них ради спасения любимой нарушил свой долг перед древней Коллегией. Теперь за ним охотятся не только его соплеменники, но и спецслужбы сильнейших держав мира. Передовые военные технологии — против биологического оружия древности. Тысячелетняя мудрость атлантов — против отлично обученных профессионалов незримой войны. Победитель получит власть над миром и личное бессмертие. Волей случая в эту незримую войну оказываются втянутыми двое подростков: брат и сестра из российской глубинки.
В очередной том собрания сочинений Андрэ Нортон включены совершенно не типичные для творчества писательницы романы. Но приключения молодых героев, разворачивающиеся в вымышленной стране и на придуманном острове, не менее увлекательны, чем события большинства ее фантастических произведений.