Эллинистический мир - [43]

Школа Платона испытывала новый подъем с Аркесилаем Питанейским, сколархом платоновской Академии (с 268 по 241 г.). Он был блестящим оратором, посвятившим себя исключительно устному преподаванию, и основателем так называемой Средней академии. Он проповедовал вероятность, теорию, которая в противоположность стоицизму имела целью лишь поиск наиболее правдоподобного, наиболее возможного. Во II в. до н. э. Карнеад систематизировал учение. Он известен в основном по посольской миссии, которую осуществил в Риме от имени афинян (155 г. до н. э.) с двумя другими философами – стоиком Диогеном и перипатетиком Критолаем,– и успехом, смешанным со скандалом, на его лекциях {60}.

Хотя Карнеад ничего не написал, он был одним из самых глубоких мыслителей эпохи. По его мнению, нет никакой возможности отличить истину от ошибки; надо прокладывать дорогу между абсолютным сомнением скептиков и великими гипотезами стоиков. Таким образом, он исповедовал позитивизм, очищенный от метафизики л вдохновленный умеренным платонизмом. <109>

В I в. до н. э. Академия была представлена двумя интересными философами, выступавшими против учения о вероятности [10]*: Филоном из Лариссы (сколарх с 110 но 85 г. до н. э.) и Антиохом из сирийского города Аскалона (85–69), который воспринял отдельные положения стоицизма, в частности то, что касается теории познания. Цицерон был одним из слушателей обоих философов.

Скептики (букв, «рассматривающие») заявили о себе уже Пирроном (конец IV в. до н. э.), крупным мыслителем, который известен нам только по свидетельствам учеников. Вот эпитафия, в которой один из них говорит о том, что он получил от учителя: «Это я – Менекл Пирронец, видящий во всем сказанном одинаковую ценность и открывший для смертных путь атараксии» {61}. Самым знаменитым из учеников Пиррона (в III в. до н. э.) был Тимон из Флиунта, сначала танцовщик, потом софист. Он учил, что для человека все безразлично – и истинное и ложное, что чувства и разум нас одинаково обманывают и что нужно избегать суждений, жить без мнений и склонностей, не верить ни во что, чтобы в душе установилась атараксия. Тимон резко критиковал любой догматизм, охарактеризовав Зенона, отца стоицизма, как старую, нарумяненную и накрашенную до крайности финикиянку, «глупую, как барабан». Скептицизм несколько напоминает индийскую мудрость, имеются сведения, что Пиррон встречался с гимнософистом Каланом, пришедшим из Индии с Александром. (Гимнософистами – «нагими мудрецами» – греки называли индийских мудрецов и факиров.)

Все эти представители школы скептиков обеспечивали ей успех на протяжении всей эллинистической эпохи. Очевидно, сложные проблемы эллинизма обратили умы именно к этой, не оставлявшей никаких надежд теории, которая больше всего восставала против догматизма стоиков. На такой же позиции находился Аристон Хиосский, стоик-раскольник, критические выступления которого часто совпадали с позицией скептиков. Школа скептиков будет процветать даже после римских завоеваний, так как два самых знаменитых философа жили в эпоху Римской империи – это Энесидем из Кносса и Секст Эмпирик. <110>

Эпикуреизм Эпикура

Уже традиционные школы уделяли много внимания проблемам морали. Внимание к ним усилилось в двух учениях, появившихся в конце IV в. до н. э.,– эпикуреизме и стоицизме. В эллинистическое время философия стала как бы убежищем для человека, потерпевшего крушение надежд, потерявшего смысл жизни в своем положении гражданина. Ее целью было прежде всего решить проблему счастья. И в обоих случаях – в эпикуреизме и в стоицизме,– несмотря на очевидную разницу между ними, ответ один: счастье – во владении своей душой, ускользающей от мира, освобождающейся от случайного, достигающей состояния безразличия (атараксии – для одних, апатии – для других), в котором ее уже ничего не сможет задеть. Глубокий аскетизм, лежавший в основе этих учений, в конце IV в. до н. э. был, конечно, не нов, но он впервые опирался на науку, в частности на физику. От этого и проистекал научный догматизм стоиков и эпикурейцев, который в действительности отдалял их от гуманистической философии великой классической традиции.

Эпикур, уроженец Афин, молодые годы провел на Самосе, а затем обосновался в Афинах. Там, удалившись в свой знаменитый сад, он живет в окружении учеников, ищущих вместе с ним мира в душе с помощью «метода психологического лечения, направленного против грусти, тревоги, скуки, напрасной суеты» (А. Риво). Доброжелательность, с которой он относился к своим ученикам, дружеские чувства к ним, мягкость его характера тем более достойны похвалы, что он находился во власти тяжелой болезни, которая после долгих лет страданий и унесла его (270 г. до н. э.). Все это делало Эпикура мудрецом.

Его учение известно мало, так как до нас дошло всего три программных письма, адресованных друзьям, и ряд записанных мыслей. Его основной труд – «Трактат о природе» в 37 книгах – утрачен. Он воспринял атомистическое учение Левкиппа и Демокрита. Эти два философа V в. до н. э. допускали, что материя состоит из неделимых, непроницаемых, сплошных, бесконечных частиц, которым они дали название «идей» и между которыми не проводят никаких различий, кроме величины, формы и расположения. В полной пустоте, где движутся <111> эти атомы (как их назвали впоследствии), вихревое движение создает агрегаты по двойному сочетанию: плотности, которая выталкивает наружу самые легкие, и формы, которая позволяет соединение дополняющих друг друга частиц. Даже душа подчиняется действию этого механизма: она состоит из легких сферических атомов, похожих на пылинки, которые пляшут в солнечном луче и которые постоянно обновляются при дыхании. Современность этой теории потрясает не только потому, что ее создатели являются далекими предшественниками современного атомизма, но и потому, что она для объяснения вселенной впервые не прибегает к внешней движущей силе. Механизм системы, едва смягченный теорией клинамена (этим латинским словом обозначают явление, когда некоторые атомы отклоняются от вертикали на ничтожно малый угол), согласно которой сохраняется свобода действий живых существ, помогал в преодолении суеверий, терроризировавших простых людей, страха перед богами, страха смерти.